– Все кончилось, командир, – хлопнул его по плечу Бурлак, когда последняя горстка людей покинула поляну, исчезнув в утробе вертолета. – Пошли, наша очередь.

– Да, теперь, кажется, все… – Сарматов опустил винтовку.

– В каком смысле? – непонимающе вскинулся Бурлак.

– Не знаю, Ваня, может быть, зря я волнуюсь. Но ведь кто-то же был третий…

Бойцы побежали к вертолету. Стали запрыгивать один за другим в его стальное чрево.

– Быстрей, быстрей! Не спать на ходу! – кричал Алан. – Чего возитесь?!

Выстрела не услышал никто, просто один из бойцов вдруг споткнулся и упал на спину впереди бегущего. Из его развороченного горла на пропитавшуюся потом форму товарища хлынула розовая пена.

Те из бойцов, кто еще не погрузился в вертушку, отступая полукругом к вертолету, стали лупить по «зеленке» из автоматов. Раненого товарища подхватили и быстро втащили в вертолет.

Сарматов забрался в машину последним. Еще секунда, и, натужно взвыв, вертолет взмыл в небо.

– Что с ним? – тихо спросил Сарматов у сгрудившихся возле раненого бойцов, протискиваясь внутрь образовавшегося круга. Молодой паренек – из новеньких – лежал на спине. Кровь больше не хлестала из его растерзанного горла, и лицо парня было неестественно бледно. Широко открытые глаза, не мигая, смотрели в какую-то никому не ведомую даль.

– Готов… – ответил Шальнов чужим, надломленным голосом. – Сразу насмерть.

– Вот и снова третий… – устало заметил Сарматов и прикрыл ладонью открытые глаза мертвеца.

ВОСТОЧНЫЙ АФГАНИСТАН. 1 июля 1988 года

– Это ведь ты был тогда третьим, правда? – поймав ускользающую нить сознания, спросил майор и тут же вновь погрузился в забытье.

– Да, Сармат, это был я, – признался американец, зная, впрочем, что майор уже его не слышит. Полковник удивленно обнаружил, что к его глазам подступили слезы. – Я тогда был на другой стороне…

Конечно, он, полковник ЦРУ, не бегал по джунглям со снайперской винтовкой, но ответственным за операцию повстанцев Савимби был именно он – Метлоу…

Взгляд американца остановился на растрепанных пачках с долларами. Взяв одну из них, он задумчиво взвесил ее на ладони, не отводя взгляда от Сарматова. Майор выглядел совсем плохо, даже не посвященному в тайны медицины человеку было понятно, что долго он не протянет. Вдруг Метлоу чему-то усмехнулся и спрятал пачку в карман. Остальные доллары он запихнул в рюкзак. Положив его под голову, полковник растянулся рядом с Сарматовым и погрузился в сон, похожий на долгое падение в черную, бездонную пропасть.

Проснулся Метлоу от ударов и злобных, гортанных криков. Полковник открыл глаза и увидел людей в халатах и чалмах, ощетинившихся стволами автоматов. Остатки сна мгновенно слетели с него. Он сел, стараясь не делать резких движений, чтобы незваные гости, не дай бог, не открыли огонь по нему. «Духи» продолжали что-то кричать, полковник видел, как сверкали в лютой ярости их глаза. Один из них потянул из-под него рюкзак, но, получив ногой в пах, переломился надвое и упал на землю. Злобные голоса слились в сплошной гул, на Метлоу посыпался град ударов, угрожающе защелкали затворы.