– Простите, мэм, по какому поводу в монастыре звонит колокол?

Женщина подняла на него печальные глаза, отрицательно покачала головой и ответила по-английски с сильным славянским акцентом:

– Я спросила у монаха, но он был нем и… и даже не захотел выслушать меня. А мне так надо видеть профессора Осиру.

– Вы из России?.. – спросил он по наитию по-русски.

– Как вы узнали?

– Акцент, мэм… Что привело вас в эту печальную обитель?

– Я ищу мужа, – ответила она, и в ее синих глазах закипели слезы.

– Он стал монахом?

– Не знаю… Три года о нем ничего не было известно… Но недавно появилось предположение, что он находится на лечении у профессора Осиры. Больше я ничего о нем не знаю.

– Как его имя?

– Игорь… Игорь Сарматов, – ответила женщина и приложила к глазам платок.

«Так… Русские из КГБ не оставили попыток упрятать Сармата в подвалы Лубянки, несмотря на то что их государство балансирует на краю пропасти, – мелькнуло у Метлоу. – Придется попросить Рича Корвилла просветить эту славянскую мадонну».

Он достал из кармана мобильный телефон, но тут цепкой памятью разведчика вспомнил, где и когда он видел эту красивую женщину.

Это было в Никарагуа. Во время одной атаки он в окулярах бинокля, кроме горящих за рекой кофейных плантаций, огрызающихся трассирующими очередями, увидел на бруствере русских окопов женщину с русыми, разметавшимися по плечам волосами, которая перевязывала раненого. Потом она же тащила на себе от берега другого раненого.

– Сниму сучку! – процедил тогда находившийся рядом с ним «зеленый берет» и приник к прицелу снайперской винтовки.

– Отставить, капрал! – прижал ствол к земле Метлоу. – Армия Штатов с бабами не воюет.

«Да, это была она», – внимательно всматриваясь в лицо незнакомки, уже твердо решил Метлоу и как бы невзначай спросил:

– Какая у вас профессия?

– Врач, – ответила она. – Пластический хирург.