– Кто?..

– Наш Дервиш. Из него вытащили кусок свинца от «калашникова». Но пока камбоджийская контрразведка разобралась, кто попал им в руки, Дервиша и след простыл.

– Как ему это удалось?

– Вооруженная группа, предположительно арабы, ворвалась в военный госпиталь, где его прооперировали, и выкрала его прямо из послеоперационной палаты.

– Идиоты! – не выдержал Метлоу. – Но ты-то, старый плут, как узнал про Дервиша? Вроде бы камбоджийская контрразведка не в твоей королевской компетенции.

– Есть у меня там старые приятели, из тех, кто ныне при чинах и деньгах. Есть и те, которые никогда не откажутся ни от того, ни от другого. Завтра полечу к ним. Подумаем, как накрыть эту чертову фабрику…

– Вместе полетим, – решительно заявил Метлоу.

У Корвилла удивленно взлетели брови:

– Хочешь освежить свои воспоминания о вьетнамской бойне?

– Вкус дерьма не располагает к ностальгии, Рич. В Пномпене объявился мой старый знакомец, которого я с удовольствием утопил бы в нужнике.

– Случайно не торговец ананасами?

– Он, он… И похоже, не случайно…

– В таком случае пора тряхнуть нам старыми яйцами, Джордж, коль на твою сраную Америку надежда нулевая, – не упустил случая съязвить Корвилл.

– Совсем нулевая, Рич, – хмуро подтвердил Метлоу. – В Вашингтоне даже серьезные люди будто помешались на шоу под названием «выборы президента».

ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ. 8 января 1992 года

По прибытии на остров по распоряжению доктора Юсуфа Сарматова сразу отделили от остальной группы громил и поместили под замок в щитовом домике, стоящем на высоких сваях поодаль от пристани. Каждое утро два охранника приносили ему еду и молча удалялись. От вынужденного безделья Сарматов с крысой Маруськой с утра до вечера проводил у забранных в решетки двух крохотных окошек. Впрочем, крыса через щель в полу частенько уходила на прогулку, но к вечеру неизменно возвращалась. За окошками между тем Сарматов успел разглядеть много интересного… Кое-где по острову тянулись тщательно замаскированные электрические провода, которые выходили из невысокой скалистой гряды, пересекающей остров с запада на восток. С той стороны долетали звуки работающих двигателей. Было совершенно очевидным, что в скальных капонирах размещены мощные дизельные генераторы, соединенные трубопроводами с емкостями ГСМ, укрытыми в прибрежных зарослях. Генераторы вырабатывали электричество как для фабрики, так и для бытовых нужд обитателей острова.

Освободившаяся от небытия память, как освободившаяся по весне ото льда река, напомнила Сарматову никарагуанские джунгли, горящую кофейную плантацию, взрывающиеся на сопредельной стороне емкости с ГСМ и устремляющиеся на казармы американских «зеленых беретов» огненные реки… Как живые, встали перед его внутренним взором мужественные лица Алана Хаутова, Ивана Бурлака, Сашки Силина, Андрея Шальнова и других его боевых побратимов, большинство из которых, исполнив до конца так называемый интернациональный долг, навеки остались лежать на чужой земле. От нахлынувших воспоминаний голову Сарматова будто стянуло железными обручами, и он с трудом дотащился до окна. Внизу у лестницы торчали два вооруженных араба с бедуинскими платками на головах.