Светлый фон

 

Едва Сарматов забрался в постель, как от мощных ударов снаружи слетела с петель дверь, и в его конуру вломилась группа разъяренных «диких гусей». В лицо уперлись острые лучи карманных фонарей.

– Ты, волчара, свернул шею Бобби? Говори… Ты устроил шоу с пожаром? – бешено вращая белками глаз, мертвой хваткой сжал руки Сарматова гигант-негр в майке с изображением Майкла Джексона.

– Заткни пасть, черномазый! – осадил его Сарматов и жестоким ударом колена в пах с одновременным ударом головой в лоб отправил негра на пол.

– Док Юсуф, уйми этого идиота! – твердо и властно сказал Сарматов, обращаясь к Юсуфу, выглянувшему из-за спин отпрянувших наемников.

– Так свернуть шею Бобби мог только ты! – выкрикнул Кларк – «дикий гусь» из Австралии.

– Я, по-моему, обратился к тебе, док, а не к этой конопатой австралийской обезьяне, – возмущенно повысил голос Сарматов.

Юсуф подскочил к окну и сдернул с него плотную штору. Конура наполнилась тревожным малиновым светом близкого пожара. Языки пламени теперь рвали черноту ливневого неба не только над каменистой грядой с капонирами, но и справа, над зарослями. «Огонь по трубам добрался до емкостей с ГСМ», – догадался Сарматов.

В полной тишине раздался голос Гвидо, «гуся» из Сицилии:

– Эй, костоломы, бьюсь об заклад – нас пустили не по тому азимуту!

– О чем ты, каморра?

– Пожар начался в дождь, так?

– В дождь, точно! – загалдели «гуси».

Луч фонаря Гвидо уперся в угол конуры.

– Смотрите, его шмотки сухие. И ботинки как после прогулки по Сахаре. И часовой клянется, что он не покидал свою берлогу.

– Полный облом! – бросил на середину пола одежду Сарматова австралиец Кларк.

– Это не он!.. – заорал Юсуф. – Я же вам говорил, подонки, что Джон не враг самому себе!

Кто-то из «гусей» вспорол ножом окровавленные штаны потерявшего сознание негра.

– Ха-ха-ха!.. Нгумба-Юмба мимо денег евнухом стал! – развеселился португалец Рибейро Крус, показывая на его размазанные по паху окровавленные гениталии.

– Хвала святому Франциску! – злорадно сплюнул сицилиец. – Грязный нигер просто обожал портить кхмерских мальчиков.