Он был прав. Это звучало несколько навязчиво, как вой ветра.

Владелец магазина прогнал запись еще раз. В его отсутствующем прежде взгляде появилась сосредоточенность. Он покачал головой, чему я ничуть не удивился: шансов на успех было мало. Стал благодарить его, но турок прервал меня.

– Это не кавал, – сказал он.

– А что?

– Именно поэтому вы не смогли распознать мелодию: она была написана не для кавала. Почти любой сделал бы эту ошибку, но я совершенно уверен, что это гораздо более древний инструмент. Вот послушайте…

Он проиграл фрагмент снова.

– Кавал имеет семь отверстий вверху и одно внизу. А у инструмента, играющего здесь, наверху только шесть отверстий, седьмое отсутствует. Это трудно заметить: нужно очень внимательно слушать.

Я прослушал мелодию еще раз, очень внимательно, но, честно сказать, так и не уловил разницы.

– Вы уверены? – спросил я.

– Да, – последовал ответ.

– Что же это тогда, если не кавал?

– Ничего не могу вам сказать по поводу этой мелодии, но думаю, что мы слушали цигиртму – фактически забытый инструмент, со звучанием которого меня однажды познакомил покойный отец – большой любитель древностей.

– А почему этот инструмент забыт? Отмерла культура игры на нем?

– Не совсем. Вымерли птицы. Для изготовления кавала необходима слива, а цигиртму делают из кости крыла горного орла. Долгие годы эти птицы подвергались опасности, поэтому и инструмент исчез. А потом и музыку для него перестали писать. Вот почему вы не смогли разыскать эту мелодию.

Турок снял mp3-плеер с базового блока и вручил мне.

– Знаете отель «Дюкасс»? – спросил он. – Может быть, там вам помогут.

Глава 39

Глава 39

Отель «Дюкасс», о котором говорил владелец магазинчика, был таким модным местом, что люди чуть ли не сверлили дырки в стене, чтобы попасть внутрь. Он располагался у самого моря, имел собственный пляж, коттеджи на берегу, которые можно было снять на лето за кругленькую сумму, а также дюжину плоскодонок, которые перевозили официантов с едой и напитками на пришвартованные круизные суда. Это была, так сказать, специализация отеля.

Эксклюзивная его часть, «Небесный бар», находилась на крыше. Я отправился туда прямо из музыкального магазина, проник внутрь через входные двери в стиле ар-деко, пересек несколько акров пола из кубинского красного дерева, обогнул мебель, экстравагантно оформленную Филиппом Старком, и наконец обнаружил лифт, специально предназначенный для посетителей «Небесного бара». Я увидел лифтера, одетого в созданное модельером некое подобие черной пижамы. Критически осмотрев мой дешевый костюмчик в стиле ФБР, он, наверное, собирался сказать, что номера в отеле бронируют заранее. Однако я, если нужно, умею поставить человека на место свирепым взглядом, который тут же привел в положение «боеготовность № 1». После этого лифтер, по-видимому, решил, что не стоит рисковать жизнью, пытаясь выставить меня за дверь.