Я подскочил, повис на поручнях и двумя ногами врезал по лицу подонку, напавшему исподтишка. Тот едва успел подняться и рухнул на спину, задрав конечности, как черепаха.
Другие бегуны тоже подскочили, и вспыхнула настоящая драка. Кто за кого — не поймешь. Походу, каждый сам за себя, как на стадионе. В центре вагона мигом возникла свалка, шум несущегося поезда смешался с гневными воплями и сочными звуками ударов.
Я лупцевал всех, до кого мог дотянуться. Сам тоже пару раз получил по лицу, и во рту появился медный вкус крови. Он ударил в голову похлеще водки — я швырнул одного бегуна через бедро, парой мощных боковых отправил на землю другого, а потом и сам упал. Но не потому, что получил по мозгам. Просто вмешалась система.
Те, кто не отрубился в драке, завопили и попадали друг на друга. Хорошо, что система не остановила драку сразу, дала немного размяться. Но преждевременное членовредительство явно не входило в планы организаторов, поэтому нас «разняли».
Когда оглушающий сигнал в голове исчез, все поднялись и, недобро глядя друг на друга, расселись по сиденьям. Серьезно никто не пострадал. Подумаешь, пара зубов валяется на полу.
Я уселся прямо рядом с Буром, ни капли не стесняясь. Тот зыркнул на меня поверх рукава, который прижимал к разбитому носу.
— Так ты, сука, из моей команды, — прогундосил он.
— Нет, это ты из моей команды, — ответил я.
— Чего?
— Это моя команда. Лидером буду я.
Бур пару раз хлопнул глазами, а потом опять втянул сопли и харкнул, но на сей раз подальше, в сторону.
— Да ты совсем охуевший.
— Так и есть. Я вообще охуевший, и не буду никому подчиняться. Всем придется идти за мной, по-другому никак. Если надо будет, я убью всех зеленых и пойду один. Так что выбор у тебя небольшой — или слушай меня, или проломлю тебе череп как только выйдем из поезда.
— Да ты совсем охуевший, — будто загипнотизированный, повторил Бур.
— Это мы уже выяснили. Как твои яйца?
— Охренеть, — бегун отвернулся и осторожно потрогал промежность.
Я пожал плечами:
— Выбора нет, сорок третий. Или по-моему, или никак.