– Я пришлю один из наших вертолетов, – вступил в разговор Старгер, – но мне необходимо знать название деревни.

Питт повернулся к Билли Юма:

– Как называется ваша община?

– Каньон Ометепек.

Питт повторил название деревни, сообщил о событиях последних восемнадцати часов и повесил трубку.

– Мои друзья прибудут за мной, – пояснил он, обращаясь к Билли.

– На машине?

– На вертолете.

– Вы, наверное, очень важный человек? Питт от души рассмеялся:

– Не более важный, чем мэр вашей деревни.

– У нас нет мэра. Старейшины обсуждают и решают дела племени.

Два человека, ведя на поводке ослика, груженного корнями деревьев, прошли мимо них. Юма обменялся с ними только короткими взглядами. Не последовало ни улыбок, ни приветствий.

– Вы выглядите усталым и хотите пить, – сказал Юма, обращаясь к Питту. – Пойдемте в мой дом. Моя жена сделает вам что-нибудь поесть, пока вы будете ждать друзей.

Это было лучшее предложение, которое Питт слышал за весь день, и он с благодарностью принял его.

* * *

Полли, жена Билли Юма, была крупной женщиной, но она справлялась со своим весом куда лучше любого мужчины. Ее круглое морщинистое лицо украшали огромные темно-карие глаза. Хотя она была уже не молода, ее волосы были черными как вороново крыло. Когда мужчины подошли, она хлопотала около печки, установленной под навесом из ветвей рядом с домом. Дом был выстроен из цементных блоков. Питт знал, что индейцы юго-западных пустынь предпочитают тень и открытое пространство навеса для приготовления пищи замкнутому пространству своих домов.

После того как Питт выпил пять чашек воды из большого глиняного горшка, пористые стенки которого сохраняли воду прохладной, Полли поставила перед мужчинами тарелки с кусочками свинины и жареных бобов и с жареной тортильей. К блюдам был подан кувшин местного вина из плодов сагуаро.

Питт не мог припомнить, когда в последний раз он ел с таким удовольствием. Полли говорила мало, а если и произносила несколько слов, то адресовала их мужу на испанском. Питт решил, что женщина с чувством юмора, хотя за столом она вела себя серьезно и сдержанно.

– Ваша община не выглядит богатой и благополучной, – заметил Питт, чтобы поддержать разговор. Юма печально наклонил голову в знак согласия:

– Горе постигло мой народ и жителей других деревень нашего племени, когда были украдены почитаемые нами идолы. Без них обряд совершеннолетия над нашими сыновьями и дочерьми мы не можем совершить. После их исчезновения нас постигли многие несчастья.