Мэйв заплакала:
— Бедные его жена и дети, должно быть, все эти годы гадали, где он, что с ним.
— В последний раз Йорк брал пеленг на маяк на юго-восточном мысе Тасмании. — Питт снова зашел в хижину и вернулся с адмиралтейской картой Тасманова моря. Расстелив ее на земле, внимательно поизучал, поднял голову и сказал: — Я понимаю, почему Йорк назвал эти скалы Невзгодами. Именно так они обозначены на карте адмиралтейства.
— И на сколько дальше нас занесло, чем ты рассчитывал? — спросил Джордино.
Питт достал циркуль-измеритель, который прихватил со стола в хижине, и замерил расстояние до того места, которое вычислил с помощью своей алидады.
— Я так полагаю, что километров на сто двадцать дальше к юго-западу.
— Не так уж и плохо, если учесть, что ты не знал, в каком точно месте Дорсетт выкинул нас со своей яхты.
— Да, — скромно признал Питт. — Это обнадеживает.
— Так где в точности мы находимся? — спросила Мэйв, утирая ладонями мокрые щеки.
Питт ткнул пальцем в крошечную черную точку посреди моря синевы:
— Вот тут, на этой песчинке, примерно в девятистах шестидесяти пяти километрах от города Инверкаргилл, что в Новой Зеландии.
— Кажется так близко, когда по карте смотришь, — тоскливо заметила Мэйв.
Джордино сорвал с запястья часы и принялся тереть их стеклом о рубашку.
— Не так уж и близко, когда подумаешь, что никто не удосужился заглянуть к бедняге Родни почти за сорок лет.
— Давайте поменяем точку зрения, — заразительно улыбнулся Питт. — Представьте, что вы скормили тридцать восемь долларов четвертаками игровым автоматам в Лас-Вегасе и ничего не выиграли. Закон средних чисел должен оправдать себя на следующих двух четвертаках.
— Дурное сравнение, — пробурчал Джордино.
— Это почему?
Джордино многозначительно указал взглядом в сторону хижины:
— Да потому, что нам нипочем не разжиться двумя четвертаками.