– Интересно, как Призрак будет объяснять все это представителям своей страховой компании, – сказал Джордино, повернувшись к Питту, но тот уже двинулся вверх по лестнице и пропал из виду.

Питт был удивлен, как тяжело оказалось карабкаться по лестнице, как неохотно и с какой болью работали мышцы после напряжения и стресса последних нескольких часов. Он лез медленно, стараясь беречь силы. В шахте не было света, и подниматься приходилось в абсолютной темноте. Питт ощутил даже легкий приступ клаустрофобии. Он начал считать ступеньки и останавливаться после каждой пятидесятой, чтобы перевести дух. Ступеньки были вделаны в стену через каждые двенадцать дюймов, так что посчитать пройденное расстояние можно было с помощью простой арифметики. По сравнению с этим подъемом спуск по освещенной вентиляционной шахте из Эль-Кастильо до диспетчерской показался ему детской забавой. На триста пятидесятой ступеньке Питт остановился и подождал Джордино.

– Неужели это никогда не кончится? – выговорил тот, пытаясь отдышаться.

– Прошу прощения за каламбур, – задыхаясь, пробормотал Питт, – но в конце тоннеля виден свет.

Джордино поглядел прямо вверх и увидел вдалеке слабое свечение. Ему показалось, что до источника света не меньше десяти миль.

– Можно ли как-нибудь заставить его приблизиться?

– Будем надеяться, что он хотя бы не начнет убегать от нас.

Они продолжили подъем, все сильнее ощущая необъяснимый страх перед заброшенной шахтой. Источник света наверху увеличивался в размерах и усиливался ужасающе медленно. По стенам шахты и железным ступенькам сочилась вода. Руки Питта и Джордино, которыми они не только хватались за покрытые шероховатой ржавчиной ступени, но и случайно задевали за них, покраснели и начали болеть. Кожу на них как будто натерли наждаком.

Наконец неясное мерцание наверху превратилось в яркий свет, и близость выхода вернула друзьям желание двигаться. Питт начал подниматься через ступеньку, быстро расходуя остаток сил. Но ведь до конца пути оставалось всего несколько футов!

Последним усилием, полностью исчерпавшим еще остававшиеся силы, он подтянулся на очередную ступеньку и уперся головой в проволочную сетку, которой был закрыт вход в шахту. Его дыхание вырывалось из груди громкими всхлипами, из пальцев и ладоней сочилась кровь.

– Добрались, – выдохнул он.

Вскоре к нему присоединился и Джордино.

– Я не в состоянии опять прорезать кусачками дыру в этой сетке, – задыхаясь, проговорил он.

Как только боль чуть ослабла, Питт потянулся к рюкзаку, вытащил те же самые кусачки и принялся устало перекусывать проволочную сетку.