Комиссар недобро посмотрел на Николая и, осторожно приблизившись к мешку, раскрыл его.

— Твою мать! — отпрянул он. — Что это?!

— Его голова, — спокойно ответил Васнецов.

— Старый мерзавец совсем голову потерял, значит, — вздохнул Старшина, презрительно глядя на мешок.

— Почему прекратили поиски Ильи? — резко спросил Николай, подойдя к столу.

— Потому что они потеряли смысл. Стемнело уже. Река снова замерзла. И вода ушла километров на сто. В некоторых местах большие разливы получились, где пойма. Как его искать? — развел руками комиссар.

— А вдруг…

— Да поймите, молодой человек, — вздохнул Старшина. — Вода ледяная.

— Но Варяг сказал, что это был плавающий танк, — подал голос Сквернослов. — Правильно я говорю?

— Совершенно верно, — кивнул Варяг.

— Так вы сами видели, как его льдиной огромной ударило, — ответил комиссар.

— Ну и что? — сказал Яхонтов. — Вы хоть танк нашли?

— Нет. — Комиссар мотнул головой. — Говорят же вам, район поиска огромный. Это безнадежное дело. Ну, смиритесь… Мы потеряли в бою почти триста человек. А тут из-за одного такие поиски.

Николай нервно расстегнул ворот бушлата и сорвал с себя шарф. Ему словно вдруг стало не хватать воздуха.

— Он один, — прохрипел Васнецов. — Он один стоит десять, сто, тысячу… Он один стоит все те жизни, что остались на этой земле. Все те жизни, что он хотел спасти… Он один… Ищите его…

Старшина протянул комиссару свою трубку.

— Андреич, набей табачку, мне неудобно одной рукой. — Затем он поднялся и подошел к Николаю. Положил здоровую руку ему на плечо. — Мы скорбим вместе с вами. Но люди устали очень. И замерзли. Нет смысла дальше продолжать. Река замерзла. Он может быть подо льдом. Район поиска очень большой. Он погиб как герой. И он станет героем Новой Республики.

— Мы даже похоронить его не можем…

— Его могилой стала река.

— Река… Лена… проклятый чернушный слепой старик… И правильно говорил Ветер. Лучший герой — мертвый герой… — Васнецов прикрыл лицо ладонью и тихо заплакал.