— Да это, скорее, повезло…

— Кому повезло? — протестующе воскликнул Вячеслав.

— Ну им, конечно. Явно не тебе, — ухмыльнулся Варяг. — В общем, дикие они. Я так ни одного внятного слова и не услышал. Все орали, как неандертальцы какие-нибудь. Оружия нет. Тактика примитивная. Бежать толпой и ором давить на психику. Вездеход-то они заблокировать камнями догадались, но выход наш из машины прошляпили. Видимо, система дозоров тоже не отлажена. Ну и уроды они полные. Скорее всего, они все относительно молодые. Потому как при их образе жизни едва ли можно дотянуть до тридцатника. Бледные, худые и недоедающие. Цинга. Мышечной массы вообще нет у большинства.

— Они как морлоки, — тихо произнес Николай.

— Немудрено. Когда признаки цивилизации и общества исчезают, большинство таковыми и становятся.

Варяг размотал повязку и осмотрел рану. Нахмурился, покусывая ус.

— Чего там, а? — нервно спросил Вячеслав.

— Да ничего, — вздохнул Яхонтов.

— В смысле? Плохо все, да?

Варяг не отвечал, хмуро глядя на рану.

— Ну чего ты молчишь?!

— Не паникуй, — тихо проворчал искатель и стал осматривать содержимое большой брезентовой сумки с красным крестом. — Не то… Не то… Черт… Пенициллин… Херня… Мало… Не то…

— Я не хочу, как Юра. Слышишь? Варяг! Коля! Я не хочу так, как Юра, черт вас подери! — воскликнул Сквернослов.

Яхонтов поднял с пола кабины обрезок пластиковой бутылки и протянул его Николаю.

— Сполосни горячей вод ой и вот этого порошка туда добавь, когда мыть будешь.

Васнецов сделал, как велел ему Варяг. Тщательно промыл емкость и вернул ее Варягу, который прокалывал шприцем рану Вячеслава.

— Хорошо, — кивнул Яхонтов и обратился к Сквернослову: — Слушай, Славик. Дела серьезные. Тебе медпомощь нужна. У нас тут с лекарствами трудности.

— Какая медпомощь, Варяг?! — вскрикнул Вячеслав. — Какая, к чертям, тут помощь?! Горы, елки, палки, медведи, уроды какие-то с копьями! Кто мне поможет? Ну, скажи как есть? Хана мне, да?!

— Нет. И не ори. Легче тебе от этого не станет. Я сейчас приготовлю тебе отвар. Будешь пить. Захочешь писать, поссышь в эту бутылку.

— Зачем?!