Я же в этот вечер сижу в конспиративной квартире, из окон которой тем не менее виден центральный канал, полный, в нарушение правил и габаритов, странниками морей, и на ближайшем различаю надпись «Крылов». Когда рушатся ширмы и занавес падает, становится тем более неоспоримой связь культур, народов, обстоятельств и трофеев. На борт великого басенника грузятся граждане свободной Латвии и, несмотря на военное время, на кораблях горят огни, а большая часть экипажей разбрелась по городу в поисках счастливой и нетрудной доли. Бог им в помощь.

Мост через центральный канал является ключом к городу. Если встать по ходу движения лицом к католическому храму — а все движется по мосту сейчас туда, — то справа оказываются странники, слева замысловатое здание ВОИР, где уже не изобретатели и шарлатаны, а военные люди, и там что-то кладут в ящики и коробки.

Перила моста над каналом основательны и тяжелы. На мосту час истины. Но и в безмятежное время моей юности этот час был для моста главным. Жители возвращались с северо-востока на юго-запад, входили в жилища, включали свет и вели вечерние велеречивые беседы. Из центра, после последних сеансов в четырех киношках, после распределения по потокам во всех шести ресторанах и во всех трех гостиницах, после закрытия всех малых и больших забегаловок. По одну сторону моста веселье еще бурлило, а по другую, ближе к заводам, уже затихало, так как какой бы ты ни был, а утром влазь в брюки и иди.

Только вот военных тогда в городе не было. Ну совершенно ни одного рода войск, за исключением транзитно перемещающихся служащих, связанных Словом. Элитарной и главной частью жителей во все времена были рыбаки. Это был их город. Большинство жителей возвращалось по домам в желтых длинных «Икарусах» с шипящими дверьми и прыгающим салоном, а как не прыгать, когда едешь по булыжникам и осколкам времен. Рыбаки же на запредельных скоростях путешествовали в таксомоторах. Они платили за все. Я не любил таксомоторы. Я любил местный узкоколейный трамвайчик. Когда-то он бегал по мосту до самого острова, но потом рельсы сняли, исчезли провода опоры, шпалы и прочее и далее. И я тогда и не жил еще здесь. А вот теперь вновь живу, а по мосту грузовики и разнообразные легковые автомобили, коими заполнили дороги страны наши враги, вывозя к себе в логово медные чушки и строевой лес. Но теперь корабли уходят, а авто придется оставлять здесь, на берегу, который с часу на час вновь станет советским. Экая незадача. Но вот прошел и «Икарус», только он не рейсовый, автопарк уже не работает, а человек тридцать с автоматами выходят и поспешают к порту. В этот час и на этом месте я мог увидеть многих своих прежних товарищей, ведь город был таков, что и срочная эвакуация и наступление красных не могли разрушить вековой уклад и помешать не участвующим в побеге пропустить рюмочку здесь или там.