И тут противоположный склон взорвался огнем гранатометов, автоматов и снайперских винтовок.

Капитан увидел, как молния, сверкнувшая в ночи, ударила прямо в башню второй боевой машины пехоты, вывернув ее вместе с пушкой на моторный отсек. Вторая молния ударила в пустой капонир, отбросив и «АГС-30», и расчет станкового гранатомета к стенкам глубокого склона. Бекетов бросился в блиндаж. Кристина, побледнев, смотрела на него широко открытыми от ужаса глазами.

— Что это, Юра?

— Казбеки лезгинку начали танцевать! Ну, чего застыла, как статуя? Быстро доклад в штаб об обстреле! Шевелись, мать твою!

От окрика капитана Кристина пришла в себя и начала вызывать батальон. Бекетов, выхватив из пирамиды пулемет, заряженный барабанным магазином, выставил его в амбразуру, тут же достав портативную рацию малого радиуса действия:

— Корган!

— Я, командир!

— Что у тебя?

— Контузило двоих у «АГСа», пустил в капонир замену. БМП-2 уничтожили прямым попаданием!

— Видел. Откуда бьют гранатометчики противника, не заметил?

— Снайпер вроде одного вычислил.

— Так пусть снимает козла к чертовой матери!

— Но мы ж приказа ждем!

— А, черт!

Капитан переключил рацию на одновременную связь со всеми подразделениями:

— Внимание! Отделениям передовой. Приказываю открыть ответный огонь по перевалу Катаван! Стрелять выборочно, прицельно!

Вызвал третье отделение:

— Щукин, как у тебя?

Сержант доложил:

— У меня тишина! Это у вас, похоже, началось. Может, перебросить на передовую часть бойцов?