— Ты зря ерничаешь, Юра. Насчет пьянки! Ведь когда я прилетал с замполитом на пост, то ты и тогда был пьян!

— Да, я после боя выпил водки. Которую на пост доставил Мансуров.

— И ты, зная об этом, не уничтожил ее. На боевом-то дежурстве! Так что про водку лучше молчи!

Комбат прошелся по камере:

— В 10–00 должна прибыть бригада следователей прокуратуры округа во главе с полковником Касаткиным Петром Владимировичем. Он и будет возглавлять следствие. Я его еще по Афганистану знаю. Мужик достойный, жесткий, но справедливый. С этим тебе, можно сказать, повезло. Он не из тех, кому быстрей дело закрыть да наверх доложить. Копать основательно будет. Помоги ему. Ничего не скрывай.

— А чего мне скрывать? Я весь на виду.

— Это тебе так кажется. Особисты обыскали твой номер. Как думаешь, нашли что-нибудь?

Капитан пожал плечами:

— Ну разве что с десяток пустых бутылок!

Подполковник согласно кивнул головой:

— Это было. Но было и еще кое-что. А именно — тридцать тысяч долларов в тайнике тумбочки!

Бекетов поднял на командира удивленный взгляд:

— Что? Тридцать штук баксов?

— Точно! Купюра к купюре!

— Та-ак! Подставляют меня по полной программе. Денег не жалеют! Даже тайник успели соорудить. Когда номер осматривали особисты?

— В шесть утра!

Капитан проговорил:

— Значит, деньги заложили ночью! Жаров вернулся в батальон вчера?

— Да нет, Юра. Он прибудет в часть сегодня к обеду. Сдаст пост командиру второй роты.

— А Мансуров?