— Пожалуй, — согласился Максим. — Опять же на такого человека если внимание и обратят, то все равно разглядывать неловко. Еще подумает, что сам, не дай Бог, интересуешься. В паспортном столе, кстати, так и получилось.

— Во-во, — кивнул Проскурин. — Они могли таким образом всю свою бригаду паспортами снабдить, хитрованы.

— Одного не могу понять, — пробормотал Максим, — зачем Саликову со всеми его хитростями понадобилось танки угонять?

— Этого точно никто не знает, — пожал плечами Проскурин. — Может быть, жадность обуяла. Тридцать пять машин — это миллионов сорок пять — пятьдесят. Да пять самолетов. За все про все почти полторы сотни и набегает. Сам понимаешь, в таком деле куча народу завязана. Со всеми поделиться надо. Хотя, если честно, не верится мне, что Саликов пожадничал. Он достаточно умен, чтобы не делать подобных глупостей.

— Да, — кивнул Максим. — Нам бы всех участников определить и верно расставить. Сразу все стало бы ясно.

— Кстати, — вдруг вспомнил Проскурин, — мне тут нынче приятель посоветовал в библиотеку сходить. Тогда, говорит, поймешь, с кем дело имеешь.

— Зачем? — не понял Максим.

— Не знаю. Сказал: «Газеты почитай».

— Ну так сходи.

— Прямо сейчас?

— Завтра.

— Завтра схожу, — пообещал Проскурин.

Они притормозили возле уже знакомого Максиму двухэтажного деревянного дома.

— Посиди здесь.

Проскурин кивнул:

— Без проблем.

Максим вошел в подъезд. На этот раз ждать пришлось минут шесть-семь. Наконец дверь открылась и в проеме появилось заспанное лицо Панкратова.

— А, это вы. — Он сонно вздохнул и взглянул на наручные часы. — Десять минут третьего. У вас в прокуратуре поздние визиты в порядке вещей? — В голосе послышалось раздражение.

— Валерий Валериевич, — понизив голос почти до шепота, сказал Максим, — мне срочно требуется ваша помощь.

— Что, сию секунду, что ли?