Проживала Люська одна, в среднем подъезде, на пятом этаже. Мать с младшим братом давно перебрались в деревню, Отца у них в семействе не было. Кирилл разом нажал на все кнопки кодового замка и, придерживая дверь, чтоб не грохнула, прошел вовнутрь, стал медленно подниматься. На лестничном пролете, между третьим и четвертым этажом он остановился и, нагнувшись, стал внимательно рассматривать небрежно затертые тряпкой темно-бурые, пятна. Еще насколько таких размазанных следов он увидел на окрашенных темно-синей краской стенах и пролете пятого этажа. Мягко ступая, подкрался к хлипкой деревянной двери, прислонив ухо к замочной скважине. Судя по перекошенному замку и погнутым петлям, дверь неоднократно «выносили». Первую минуту звуков за дверью слышно не было. Затем кто-то, как он догадался, кто-то быстро прошел из комнаты на кухню, чуть слышно звякнула посуда, и вернулся обратно, прикрыв за собой межкомнатную дверь. Послышалось несколько коротких мужских фраз, которых Кирилл не разобрал.

Соображал он быстро. Громко постучал в дверь, что-то наподобие условного сигнала. В квартире нависла тишина. Придав голосу пьяную неразборчивость, с запинанием завопил, уже колошматя кулаком со всех сил.

– Люська! Овца! Дверь открывай! Или я ее сломаю на хрен. Ты, что там, дрыхнешь? Открывай, говорю.

Кирилл уже долбил ногой, ругаясь, на чем свет стоит, когда послышались шаги и испуганный голос спросил:

– Кто там?

– Конь в пальто! Открывай, базар есть. Или «стольник» подкинь.

Было ясно, что Люська узнала его голос, громко вскрикнула, и убежала в комнату. В комнате незнакомец, сдержано давал ей консультации.

– Я не могу. Я не одета, – затараторила она, возвратившись к двери. – Зайди позже. Через час.

– Ты, что, сука, не одна? Изменяешь мне, тварь бестолковая. Открывай или снесу все к чертям.

Кто-то второй подошел с обратной стороны двери, послышались щелчки открывающегося замка. На площадку вывалился крепко сбитый, высокий парень, с силой толкнув плечом Кирилла. Тому, чтоб не упасть пришлось сделать шаг назад и ухватиться за перила лестничного марша. Роль он свою играл до конца, притворившись в напрочь пьяного отверженного ухажера. Ему, в лицо ударил резкий запах водочного перегара. За ним, злобно прищурив глаза и заложив руки за спину, стоял второй парень более худой и не такой высокий, но не менее опасный, как сразу предположил Кирилл. Что-то, в очертаниях лица, у них было общее. Раньше этих типов встречать ему не доводилось. Из комнаты выглядывало испуганное лицо Люськи.

– Ты, что «фуфел»196, совсем «рамсы попутал»197, – угрожающе надвигаясь на него, злобно, не разжимая зубов, зашипел коренастый парень. – Тебе же, «чепушила»198 ясно дали понять, что здесь тебе делать нечего.