Противник закатил глаза и осел на асфальт, а Огневскому побежал на помощь Нынгу. Но тот уже лежал на земле один, держась за порезанное плечо, его противник мелькнул и скрылся за поворотом.

Андрей думал броситься в погоню, но куда в таком состоянии… Да и знал он теперь этих мастеров хаякагэ, их и совершенно здоровым не догонишь.

Не надо крови

Не надо крови

– Как правильно сказать, чтобы не клали кровь? – спросил Огневский.

– Май сай луад, – ответила Мэу. – Но вы зря отказываетесь. Куриный суп с кровяным тофу – это очень вкусно.

Хозяйка маленькой харчевни услышала ее слова и застыла над чашей Андрея с половником, в котором темнели фиолетовые кровяные кубики.

– Май ао на кхап [не хочу. – тайск.], – сказал Огневский, показывая на половник.

Повариха пожала плечами на странности фаранга и отошла.

– Обойдусь просто супом, – сказал Андрей.

– Но почему? – спросила Мэу.

– Православная вера запрещает употреблять кровь. Да и вообще… – Огневский потрогал забинтованный бок, где еще давали о себе знать свежие швы. – Хватит с меня пока крови.

Они сидели в неприметной суповой закусочной недалеко от управления полиции. Заведение представляло собой навес из брезента, растянутый между забором и старым деревом, да несколько пластмассовых стульев и столов под ним.

Даже важные чины вроде Мэу не брезговали питаться в таких скромных местах – главное, чтобы было вкусно. Человек в дорогом костюме или в генеральском мундире, сидящий на табурете у дороги и уплетающий лапшу, приготовленную за копейки бабкой в переднике, – в Таиланде это обычное дело.

– Как пленники? – спросил Огневский.

– Пленники? – повторила Мэу его вопрос. – У нас остался один пленник, к сожалению.

– То есть?! – не понял Андрей.