Взоры всех присутствующих обратились к Джону Грегори.

Инженер прочистил горло и облизал потрескавшиеся, кровоточащие губы.

– Паровая установка на «Эребусе» вышла из строя, – сказал он. – Чтобы поставить на место погнутый и застрявший в камере на уровне днища гребной вал, нам понадобились бы бристольские сухие доки. К тому же оставшегося у нас угля не хватит и на день плавания под паром. К концу апреля у нас не останется угля на обогрев корабля, даже если подавать горячую воду всего по сорок пять минут в день и только в отдельные части жилой палубы.

– Мистер Томпсон, – сказал Крозье, – каково положение «Террора» в данном отношении?

Несколько долгих мгновений ходячий скелет смотрел на своего капитана, а потом заговорил неожиданно звучным голосом:

– Если бы «Террор» сегодня поплыл, сэр, мы не смогли бы идти под паром более двух часов в день. Мы успешно втянули гребной вал полтора года назад, и винт находится в рабочем состоянии – вдобавок у нас есть запасной, – но запасы угля подходят к концу. Если бы мы перетащили сюда весь оставшийся уголь с «Эребуса» и стали просто обогревать корабль, мы смогли бы подавать горячую воду в трубы отопительной системы по два часа в день до… осмелюсь предположить… начала мая. Но тогда у нас не останется угля для плавания. А если принимать в расчет количество топлива на одном только «Терроре», нам придется прекратить обогрев жилой палубы к середине или концу апреля.

– Благодарю вас, мистер Томпсон, – сказал Крозье негромким голосом, не выдававшим никаких эмоций. – Лейтенант Литтл и мистер Пеглар, будьте любезны дать свою оценку состоянию «Террора».

Литтл кивнул и несколько мгновений смотрел в стол, прежде чем снова поднять взгляд на капитана.

– Мы пострадали не так сильно, как «Эребус», но давление льда причинило значительные повреждения корпусу, элементам внутренней конструктивной защиты, наружной металлической обшивке и рулю. Некоторые из вас знают, что перед Рождеством лейтенант Ирвинг обнаружил, что у нас не только бо́льшая часть брони по правому борту утрачена, но и десятидюймовая дубовая обшивка в носовой части прогнулась и треснула на уровне канатного ящика в трюмной палубе; и впоследствии мы обнаружили, что дубовое днище толщиной тринадцать дюймов дало разной величины трещины в двадцати или тридцати местах. Мы заменили и укрепили доски обшивки в носовой части корпуса, но не можем везде добраться до днища, ибо в трюме стоит замерзшая вода… Я думаю, «Террор» поплывет, капитан, – заключил лейтенант Литтл, – но я не могу обещать, что насосы справятся с течью. Особенно после того, как корабль простоит под натиском льда еще четыре или пять месяцев.