– Они везли с собой очень много провианта, – сказал лейтенант Левеконт. – Представьте, сколько продовольствия может оказаться у главного охотничьего отряда. Возможно, нам удастся накормить досыта всех наших людей.

Лейтенант Литтл улыбнулся поверх своего воротника, покрытого инеем от дыхания.

– Вы готовы отправиться к ним в стойбище или на стоянку крупного охотничьего отряда и вежливо попросить у них немного пищи или совета относительно охоты? Теперь? После этого? – Литтл указал рукой на распростертые окоченелые тела и красный от крови снег.

– Я думаю, теперь нам необходимо срочно покинуть лагерь «Террор» и этот остров, – сказал лейтенант Ходжсон. Голос у молодого человека дрожал. – Они перебьют всех нас во сне. Посмотрите, что они сделали с Джо… – Он осекся, явно устыдившись своих слов.

Пеглар внимательно посмотрел на лейтенанта. Ходжсон обнаруживал все признаки истощения и усталости, как и остальные, но ни единого явного признака цинги. Фор-марсовый старшина спросил себя, ослаб бы духом он сам до такой степени, когда и если увидел бы сцену, подобную той, какую видел Ходжсон менее суток назад.

– Томас, – тихо обратился Крозье к своему боцманмату, – будьте любезны, поднимитесь на следующий холм и посмотрите, нет ли там чего-нибудь… в частности, следов, ведущих из долины… а коли таковые имеются, то в каком количестве и какого рода.

– Слушаюсь, сэр. – Высокий боцманмат трусцой взбежал по склону, покрытому глубоким снегом, на голую каменистую вершину холма.

Пеглар обнаружил, что наблюдает за Гудсиром. Врач вскрыл серовато-розовый раздутый желудок первого эскимоса, потом занялся старухой, а затем мальчиком. Зрелище было тошнотворным. В каждом случае Гудсир – работая голыми руками – разрезал хирургическим инструментом малого размера желудок, извлекал из него содержимое и рылся в замерзшем комковатом месиве так, словно копался в куче вернувшегося из стирки белья, проверяя, все ли на месте. Иногда Гудсир с треском раскалывал застывшую массу на мелкие куски. Закончив с первыми тремя трупами, он медленно вытер снегом руки, натянул рукавицы и снова прошептал что-то на ухо Крозье.

– Можете сказать всем, – громко произнес Крозье. – Я хочу, чтобы все это слышали.

Тщедушный врач облизал потрескавшиеся, кровоточившие губы:

– Сегодня утром я вскрыл желудок лейтенанта Ирвинга…

– Зачем? – выкрикнул Ходжсон. – Желудок у бедного Джона оставался одним из немногих органов, которые проклятые дикари не изуродовали! Как вы могли…

– Тихо! – рявкнул Крозье. Пеглар отметил, что прежний властный голос вернулся к капитану. Крозье кивнул Гудсиру. – Пожалуйста, продолжайте, доктор Гудсир.