- Сколько? – Спрашивает он.

   Я дрожу от близости, а потом вздрагиваю, как от удара, когда понимаю смысл его слов. Что?! Он посчитал меня шлюхой?! Сказка развeивается и разбивается на мелкие осколки. Птица гордый орел превращается в общипанного цыпленка. Вот тебе и подрезали крылышки, Аня…

   - Да как вы смеете? - Шиплю я, дергаясь и вскакивая со стула.

   Из-за высокой шпильки я, как назло, пошатываюсь и наверняка упала бы, не поймай меня мужчина. Кожу локтя словно обжигает от его прикосновения.

   - Не умеешь ходить на каблуках, не надевай. Ты выглядишь нелепо, – спокойно говорит он, пристально смотря мне в глаза. Я смущаюсь. Сердце уже не просто быстро стучит, оно бешено бьется, будто я пробежала марафон.

   Почему он на меня так действует? Я вспыхиваю и злюсь ещё больше.

   - Я не шлюха!

   Γустые темные брови ползут вверх. Мужчина усмехается:

   - Да неужели?

   Боже! И как он мне мог понравиться? Выдергиваю свою руку из его захвата и хочу повернуться, однако он вновь перехватывает меня за запястье, но на этот раз держа крепко.

   - Девочка, прекрати набивать цену. Скажи сколько, и мы поедем ко мне, - в равнодушном низком голосе слышатся нотки раздражительности. Правильно, злись, мерзавец! Скажи, спасибо, что я тебе ещё пощечину не дала!

   - Отпустите. Меня. Живо. - Шиплю я, как змея. Я не знала, что могу так разговаривать…

   Однако мужчина даже и не думает отпускать руку, он хищно наклоняет голову. И в темноте бара мне кажется, что его глаза предвкушено блестят.

   - Ты уже течешь, - шепчет он, скалясь, как волк.

   - Что? - Не понимаю я. Оглядываю платье и убеждаюсь, что ничего не пролила.

   - Я тебе понравился, - говорит он утвердительно. Даже не спрашивает. Ставит перед фактом, будучи уверенным в своем мнении.

   - Да, - киваю я, не став отрицать, а потом добавляю: - Нравились, пока вы не открыли рот.

   По лицу мужчины пробегает тень. Он сжимает зубы и стискивает мое запястье. Не больно, но ощутимо: предупреждая. Все мои инстинкты кричат «беги», но вспомнив сегодняшнее утро, я прикрываю глаза, стараясь умерить гордость, и шепчу ему на ухо:

   - Две.

   Пусть думаėт, что я ночная бабочка. Так даже лучше. Сколько стоит подобное удовольствие я не знала, поэтому наугад назвала две тысячи. Много? Или мало? Он красивый, даже красивее моего Кирилла. Занимаясь любовью, необязательно разговаривать.