— Атмосфера важна в такие моменты, не думаешь? — спрашиваю я, включаю песню «Firework» Кэти Перри на полную громкость.

Предсказуемо? Да.

Идеально? Тоже да.

Я подпеваю и не пытаюсь скрыть свою широкую улыбку. Возможно, у нас не будет никакого шанса для Эндрю, как предполагает Кэти, но у него точно будет искра¹.

— Что ж, думаю, пришло время начать шоу. И ты знаешь, что сделал. Так что мы оба знаем, я не могу тебя отпустить. Как уже сказала, малыш, — говорю я ему перекрикивая музыку, пожимая плечами. — Последствия.

Я поджигаю фитиль под звуки отчаяния Эндрю.

— Чао, персик. Это было… нечто, — бросаю я через плечо, ныряя в безопасную чащу леса.

Крики Эндрю — восхитительная гармония с крещендо музыки и треском фейерверков, которые взрываются в ночи. Его страдания — это грандиозное шоу разноцветных искр, залп яркого света и оглушительного звука. Честно говоря, он таких фанфар не заслуживает. Но ему повезло.

Это пиздец как великолепно.

Не знаю, когда прекратятся вопли Эндрю, ведь после салюта начнут взрываться бутылки с зажигательной смесью виски «Triple Whistler». Эти штуки очень громкие.

Когда извержение утихает и последние искры превращаются в падающие звезды, я выхожу на поляну. Витает запах селитры, серы и от почерневшего дымящегося тела в центре луга веет паленой плотью.

Осторожными шагами я подхожу к нему. Не понятно, дышит ли он еще, но не собираюсь проверять пульс.

Для него это все равно ничего не изменит. Но я долго наблюдаю за происходящим, музыка все еще звучит позади, оттуда, где я оставила колонку в высокой траве. Возможно, я ищу признаки жизни. Или, может быть, жду признаков жизни в себе.

Нормальный человек почувствовал бы вину или печаль, да? Ну, я любила его два года. Во всяком случае, я так думала. Но сейчас сожалею о том, что раньше не узнала настоящего Эндрю.

Даже этот оттенок раскаяния притупляется чувством выполненного долга. Чувством облегчения. Есть некая сила, когда ты находишь секреты и раскрываешь их в прекрасном, ярком свете.

И я сдержала свое обещание. Никто не будет страдать, кроме тех, кто этого заслуживает. Я сама об этом позабочусь. Если наши души пачкаются за каждую отнятую жизнь, никто, кроме меня, не понесет эту метку.

Никогда больше.

Сквозь музыку прорывается тихий стон.

Сначала я не верю своим ушам, но потом он снова вырывается наружу в виде облачка пара.