Они приподняли негра, подхватив с боков. Коули скрючился от боли. Ему уже не хватало воздуха, он почти терял сознание. Его глаза пытались сфокусироваться на Девлин. Подняв руку, он вложил журнал в ладонь девушки. Страницы журнала были залиты кровью.

— Я… хочу… чтобы моя семья узнала, что я… не только… — Изо рта негра вылетел сгусток крови, и он затрясся, хватая воздух.

По лицу Девлин неудержимо покатились слезы.

— Я найду их, — пообещала она. — Обещаю тебе…

Коули посмотрел ей в лицо, улыбнулся и кивнул. Девлин взглянула на Клейна, затем наклонилась, поцеловала Коули в окровавленные губы и пошла к воротам тюрьмы. Клейн и Коули остались вдвоем, глядя на солнце.

— „Пи Вайн Спешил“ дает последний гудок, — сказал Коули, сжимая руку Клейна, и добавил: — Я рад, что мы получаем свободу в один и тот же день.

Лицо старого негра расплылось перед глазами Клейна, и он кивнул, не в силах вымолвить ни слова. Его челюсти болели — настолько он их стискивал. Коули в последний раз медленно моргнул желтыми, налитыми кровью глазами; глубоко втянул через расширенные ноздри свежий утренний ветерок.

— Черт, воздух-то какой!.. — сказал он.

И огромная черная голова, похожая на камень, упала на грудь. Лягушатник умер.

Когда звуки, вырывавшиеся из груди Клейна, немного поутихли, он опустил тело друга на землю и встал. По дороге в сторону тюрьмы громыхала целая колонна крытых грузовиков. Национальная гвардия… Клейну до этого не было никакого дела. Он в последний раз посмотрел на будто из камня вырубленное лицо Коули, обретшего наконец покой, отвернулся и пошел к воротам.

Девлин поджидала его.

— Спасибо, — сказал он ей.

Она кивнула.

Тоннель кишел суетящимися охранниками, вопящими на всех и друг на друга. Грузовики Национальной гвардии уже подъезжали к воротам. Девлин и Клейн прошли к проходной, где Клейна поймал за руку Робен Уилсон. За спиной боксера стоял Виктор Галиндес.

— Клетус вызвал армию, кореш! — сказал Уилсон, придерживая живот рукой и немного наклоняясь вперед. Его волосы слиплись от запекшейся крови.

Клейн взглянул на Галиндеса и спросил:

— Клетус? А где Хоббс?

— Освобожден от занимаемой должности, — сообщил Галиндес. — По состоянию здоровья.

— Прелестно. А зачем армия?

— Стоукли Джонсон загнал Эгри и пятьдесят— шестьдесят его головорезов в блок „D“ и блокировал их там. Он решил их сжечь. Я знаю Стоука. — Уилсон постучал пальцами по виску. — У него в башке одни опилки. Раз решил, так и сделает.