Ричер ничего не сказал.

– Я ее хорошо знаю, вы должны это понимать, Ричер. Слуп был моим другом, так что я знаком с ней почти столько же, сколько он.

– И?

Уокер мрачно пожал плечами.

– Возникают серьезные проблемы.

– Какие?

Уокер тряхнул головой.

– Я не знаю, как много могу вам рассказать, не нарушая закона. Поэтому я просто сделаю несколько предположений. Хорошо? И я не хочу, чтобы вы мне отвечали. Вам не нужно ничего говорить. Иначе вы окажетесь в трудном положении.

– В каком смысле?

– Вы поймете меня позже. Вероятно, она рассказала вам, что родилась в богатой семье виноделов к северу от Сан-Франциско.

Ричер промолчал.

– Она рассказала вам, что познакомилась со Слупом в КУЛА,[16] где они вместе учились.

Ричер молчал.

– Она рассказала, что забеременела от Слупа и они поженились, а в результате родители лишили ее наследства.

Ричер молчал.

– Она рассказала вам, что Слуп ударил ее в первый раз, когда она была беременна. Она рассказала, что у нее были серьезные травмы и что Слуп заставлял ее объяснять их падениями с лошади.

Ричер молчал.

– И еще она говорила, что именно она обратилась в налоговую инспекцию, из-за чего у нее были все основания бояться возвращения Слупа.

Ричер молчал.

– Ладно, с точки зрения суда все, что она вам говорила, лишь показания с чужих слов, которые даже не будут занесены в протокол. А непосредственность ее заявлений говорит лишь о силе ее гнева. В такой ситуации ее адвокат будет изо всех сил стараться доказать истинность ее показаний, поскольку весь процесс предстанет тогда в другом свете. К тому же существуют процессуальные нормы, позволяющие это сделать. Конечно, в обычной ситуации прокурор попытается их оспорить, но мы этого делать не станем, поскольку знаем, что насилие в семье может быть скрытым. Инстинкт подсказывает мне, что нужно идти на все, чтобы хоть как-то приблизиться к правде. Представим себе, что вам или человеку вроде вас позволят дать показания. Вы нарисуете ужасную картину, присяжные представят себе, как боялась Кармен предстоящего возвращения Слупа, они начнут ей сочувствовать. Возможно, даже не заметят преднамеренности в действиях Кармен. Нельзя исключать, что ее признают невиновной.