Ричер не сводил с нее глаз.

– Но она же ваша внучка!

Расти небрежно отмахнулась. Дуло ружья описало дугу.

– Меня этот факт никогда не вдохновлял, – заметила она.

– Куда ее увезли?

– В приют, наверное, – ответила Расти. – А потом ее удочерят, если, конечно, найдутся желающие. Но это маловероятно. Насколько мне известно, полукровок трудно пристроить. Приличные люди не хотят иметь дело с отбросами.

Стало тихо. Лишь земля поджаривалась под обжигающими солнечными лучами.

– Надеюсь, у вас будет рак, – сказал Ричер, повернулся на каблуках и, не дожидаясь Элис, стремительно зашагал к машине.

Он сел, захлопнул дверцу и уставился прямо перед собой. Его лицо горело, пальцы сжимались и разжимались. Элис села за руль и включила двигатель.

– Увези меня отсюда.

Элис сразу нажала на газ, и машина, подняв облако пыли, умчалась прочь. По дороге в Пекос они не обменялись ни единым словом.

Когда они въехали в город, было три часа, и контора заметно опустела из-за жары. На столе Элис набралась обычная груда сообщений. Пять из них были от Хэка Уокера. Они образовали четкую очередность, каждое последующее было более срочным, чем предыдущее.

– Мы пойдем к нему? – спросила Элис.

– Не рассказывай ему про бриллиант, – попросил Ричер.

– Все кончено, неужели ты не понимаешь?

Так и было. Ричер все понял, как только взглянул в лицо Уокера. Оно было расслабленным. Казалось, Уокер принял какое-то решение. И пришел к миру с самим собой. Он сидел за своим столом, на котором лежали две стопки бумаг – одна заметно выше другой.

– Что? – спросил Ричер.

Уокер ничего ему не ответил и протянул лист бумаги Элис.