— Диксон сказала, что речь идет о вертолете «Белл-двести двадцать два», — вспомнил Ричер. — Ты узнаешь его, если увидишь?

— За последние пять минут я видела три таких вертолета, — ответила Нигли.

— Она сказала, что вертолет белый.

— Таких было два.

— Где?

— Второй примерно в миле позади. Два поворота налево и один направо. А первый — за три участка до этого.

— И в обоих случаях имелись ограды?

— Ага.

— И различные пристройки?

— Верно.

Ричер сделал запрещенный разворот, и они поехали обратно. Он дважды повернул налево и один раз направо, притормозил, и Нигли указала на группу металлических ангаров за оградой, которая больше подошла бы для тюрьмы строгого режима. В высоту ограда была никак не меньше восьми футов, а в толщину — четыре: два ряда туго натянутой колючей проволоки с цилиндрическими спиралями внутри. Верхнюю часть ограды защищали такие же спирали. Такой барьер совсем не просто преодолеть. За оградой Ричер насчитал четыре здания: один огромный ангар и три поменьше. На большой прямоугольной бетонной площадке стоял белый вертолет с длинным носом.

— Это «Белл-двести двадцать два»? — спросил Ричер.

— Точно, — ответила Нигли.

— Значит, мы нашли нужное место?

— Трудно сказать.

Рядом с вертолетной площадкой высился столб с оранжевым ветровым конусом, который вяло висел в неподвижном сухом воздухе. На небольшой парковке стояло тринадцать машин. Все довольно скромные. И ни одного синего «крайслера».

— На чем должны ездить рабочие такой фабрики? — спросил Ричер.

— На таких машинах, — ответила Нигли.

Ричер поехал дальше, миновал одно место с вертолетной площадкой, потом другое. Третье очень напоминало первое. Мощный забор, четыре здания без вывесок, обшитые серым металлом, парковка, забитая дешевыми машинами, белый «Белл-222» на площадке. Никаких имен, знаков или обозначений.

— Нам нужен точный адрес, — сказал Ричер.