Потом он и сам увидел себя на экране — серебристое свечение в темноте, постепенно увеличивающееся по мере того, как он подходил ближе.

«Потрясающе», — сказал он.

«Деньги Министерства национальной безопасности, — ответила она. — Нужно же их на что-то тратить».

Ричер смотрел на экран, ожидая появления зеленых пятен. Машина медленно, но уверенно катила вперед, словно черная подлодка в глубокой воде. Две мили. Четыре. И ничего. Шесть миль. Восемь. Ничего не видно, ничего не слышно, лишь тихий рокот мотора, шорох шин и напряженное дыхание Воэн, которая крепко сжимала руль и неотрывно смотрела на монитор.

— Мы уже совсем рядом, — прошептала она.

Он кивнул, не убирая головы с ее плеча. На экране появились строения — вероятно, до них оставалась миля. Здание бензоколонки, чуть более теплое, чем все вокруг. Бакалейный магазин, в кирпичных стенах которого накопилось дневное солнечное тепло. Фоновое сияние центральных кварталов. Бледное свечение в воздухе на юго-западе, над тем местом, где находился полицейский участок.

И полное отсутствие зеленых точек.

— Вчера они находились здесь, — сказал Ричер.

— Так где же они сейчас? — спросила Воэн.

Она немного снизила скорость, но они продолжали двигаться вперед. На экране ничего не менялось. Город, здания и пустота. Ничего не двигалось.

— Человеческая природа, — заметил Ричер. — Вчера они были ужасно возбуждены, а потом решили, что избавились от нас. И у них не осталось сил проделать все это еще раз.

— Но все же кто-то может оказаться на улицах.

— Да, такое вполне возможно.

— И тогда они позвонят и предупредят завод.

— Ничего страшного, — ответил Ричер. — Мы не поедем на завод. Во всяком случае, сразу.

Они медленно и беззвучно дрейфовали по улицам, темная машина в ночи. Миновали пустую парковку и брошенные мастерские. На экране эти объекты были едва заметны. С точки зрения излучения тепла они ничем не отличались от окружающего ландшафта. Появились бензоколонка и магазин, за ними остальные кварталы горели зеленым. Иногда попадались пятна размером с окно, которые светились ярче, жар исходил и от крыш с неидеальной изоляцией. Но нигде не возникало точек света. Ни толпы, ни небольших групп, ни одиночных часовых.

По крайней мере, впереди.

Фиксированное положение камеры не позволяло судить о том, что происходит на поперечных улицах. Она показывала их лишь на глубину в пять футов. Ричер всматривался в темноту влево и вправо, когда они пересекали перекрестки. И ничего не видел. Ни света фонариков, ни ответных сигналов, никаких искр или ярких точек сигарет. Шорох шин напоминал шелест слабого дождя. Покрытие Главной улицы было близко к идеальному, на нем почти не осталось гравия. Воэн затаила дыхание. Ее нога едва давила на педаль газа. Машина катила вперед чуть быстрее, чем пешеход, но заметно медленнее, чем бегущий человек.