— Зоя, покорми Ромочку. И запеканку не забудь подать.

Пожилая женщина, как никто в этом доме, искренне переживала по поводу смерти хозяина. Известие о гибели её любимого Давочки едва не убило беднягу. Она так кричала и не могла успокоиться, что пришлось вызывать «скорую». Три дня нанятая медсестра не отходила от Тамары. Затем женщина взяла себя в руки и организовала поминки по олигарху. Для неё он был почти как сын.

Пообедав, Криницын вернулся к себе, переоделся в другую, более просторную и неброскую одежду, не забыв при этом о бронежилете, взял зачехлённую винтовку и отправился в гараж. Для работы машина выделялась из службы безопасности. Причём два раза подряд на одной и той же Роман за ворота имения не выезжал.

Обследовав маршрут А7, Криницын сделал какие-то пометки в своём блокноте, затем позвонил Ярину.

— Всё нормально. Можно поставить двух парней у креста «23А». Дальше по прямой проскакиваете на скорости до точки. А я буду как обычно.

— Принято, — ответил Ярин, не отрываясь от разложенной карты. Сделав на ней пометки маркером, он обратился к сидевшему рядом командиру спецподразделения:

— Поставь двух парней, чтобы закрыли вот этот перекрёсток, — он ткнул пальцем в красный кружок на карте. — Наш человек будет обеспечивать прикрытие с крыши моего дома.

— Товарищ полковник, разрешите вопрос?

— Спрашивай, майор.

— Есть хоть какие-то сведения о появлении в городе подозрительных лиц?

— Пока нет. Мы вздрючили всех осведомителей, накрутили хвосты участковым, операм, дэпээсникам, но пока тихо. Только я чувствую, что враг не дремлет, враг наблюдает, изучает обстановку, готовится. И рассчитывает усыпить бдительность. Ждёт, когда мы расслабимся и допустим промах. Ты только не подумай, майор, что у меня паранойя.

— Я так не думаю, товарищ полковник, — спокойно заверил спецназовец. — Я понимаю: у вас опыт. За моих бойцов можете не беспокоиться. Я им расслабиться не дам.

Когда полковник Ярин добрался до своей городской квартиры и отдал распоряжение на снятие дополнительной охраны и группы сопровождения из спецназа, Криницын не поспешил покинуть свою позицию на крыше. В девятиэтажке напротив его заинтересовало окно на седьмом этаже. Насторожило то, что подоконник был густо заставлен комнатными растениями, в то время как соседние окна были абсолютно пустыми, будто кто-то специально собрал все цветы этой квартиры в одно место. Даже когда полностью стемнело, свет в этих окнах не зажёгся. Но лёгкое колебание плотной шторы не ускользнуло от острых глаз опытного снайпера.

Спускаясь по лестнице, Криницын обменялся приветственным знаком с дежурившим на лестничной площадке оперативником и попросил его: