— Об этом они ничего не знали. Они наверняка сдали ментам дачу Багдасарова и один из адресов в городе, где мы их прятали. Но ничего, никуда эти шакалы не денутся и Аллах их сурово покарает. Ну что, сможете здесь продержаться?

— Конечно, — заверил Роман. — Мы же не девушки, в горах бывало похуже.

— Ну вот и хорошо. Связь у нас есть, так что устраивайтесь, а я поеду. Сами видите, что мне надо подсуетиться. Надо вывести из-под удара Багдасарова. Думаю, ему придется срочно уехать. Но до нашей операции он нужен здесь. Проблем — во, — и Игнатов провел ребром руки по горлу.

Как только Игнатов уехал, Роман обратился к друзьям:

— Займитесь подготовкой оружия, а я сейчас приду.

Роман вышел во двор, осмотрел его и вошел в уборную — сбитое из досок небольшое строение. Достал мобильник и набрал номер телефона отца.

Оказалось, что отец уже знал, куда переселились Роман и его друзья. Уточнив, что ночью группа Романа будет в доме одна, предупредил:

— Ты будь готов, что ночью встретимся. Мои люди сейчас обследуют прилегающую территорию. Похоже, что в конце огорода можно перебраться через забор, там он невысокий, и выйти на глухую улочку. Ты мне позвони в двадцать два часа.

— А как с лечением в больнице?

— Готовимся. Здесь важно, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Думаю, что все будет нормально.

Роман возвратился в дом. Все его друзья усиленно чистили оружие.

— Смотри, командир, — окликнул Романа Севрук, — из пяти автоматов три — с глушителями и еще такие же пистолеты.

— Хорошо, где моя порция?

Роман устроился на табурете, положил оружие, ветошь и необходимые приспособления на две другие табуретки и принялся за разборку автомата. Севрук взял с пола одну из гранат и произнес:

— Жила-была гранатная чека. «Черт меня дернул!» — успела подумать она.

— Но ты же не черт, — посмеявшись, сказал Мурат.

— Эх, жаль, в баньку не успели сходить, попариться, — мечтательно промолвил Нестеров.

— А мы тебя, дорогой, хорошо можем и здесь попарить, — шутя сказал Севрук и указал он пальцем на деркач, стоявший в углу. — Вон, видишь, и веник стоит.

— Холодно париться, — вставил Мурат. Все засмеялись невольному каламбуру, а Нестеров, сделав серьезное лицо, произнес:

— Когда я служил на Севере, вот там был холод! Мороз стоял такой, что даже в казарме приходилось мыть руки, не снимая рукавиц.