Полковник достал из папки чистый лист бумаги. Это была вырванная из тетради страница. Он не хотел рисковать даже в мелочи, давая обычного формата бумагу, на которой пишут служебные бумаги, пусть даже сотни служащих или бизнесменов. Он положил перед Багдасаровым листок и ручку:

— Пишите записку Хаккиму.

Ветров весь сжался: возьмет ли ручку этот прожженный террорист. Багдасаров взял, и Лемехов продиктовал текст, а когда тот закончил, выждал, пока Багдасаров распишется, прочитал письмо и спросил:

— Как думаете, поверит этой записке Хакким?

— Думаю, да. Он почерк мой знает.

— А если позвонить ему?

Багдасаров с секунду поколебался, а затем решительно ответил:

— Я сделаю это ради дочери. Но говорить мне надо по-чеченски.

— Правильно, — произнес по-чеченски Роман и добавил: — Но для этого давайте оговорим все, что вы скажете.

Глава 65. В Минске

Глава 65. В Минске

Итак, подполковник Ветров Роман Игоревич снова стал Ивановым Сергеем Романовичем. И, согласно разработанному под руководством генерального секретаря Организации Договора о коллективной безопасности генерал-полковника Борюжева плану, отправился в Беларусь один. Его товарищи уехали в Москву, в любой момент готовые броситься на помощь своему руководителю.

Роман полетел в Минск на самолете Борюжева. Самолет приземлился в минском аэропорту через три минуты после того, как туда же прибыл рейсовый лайнер из Москвы. Роман вышел на площадь перед аэропортом с группой пассажиров рейсового самолета и двинулся к стоянке такси, где должен был дожидаться джипа Комарова. Он прошел не более ста метров и увидел чуть в сторонке от десятка такси, выкрашенных в желтый цвет, черный джип. Около вездехода маячили две небольшого роста фигуры.

«Они, — уверенно подумал Роман. — Сейчас посмотрим, что это за проводники».

Он решительно двинулся к джипу:

— Привет! Если не ошибаюсь, Саша и Виктор?

— С приездом, братан! — первым откликнулся Сиватин и тут же бросился обниматься. Его примеру последовал и Комаров. От обоих исходил легкий запах спиртного.

За руль сел Комаров, и машина, набирая скорость, понеслась по широкой, ровной бетонке.

— Сейчас мы едем к трассе Минск — Москва, а там — в сторону Москвы около двадцати километров, — пояснил Сиватин.