— Владимир Петрович… зайдите.

В кабинете, который теперь принадлежал Резницкому — уже произошли кое-какие изменения. Вместо картины одесского порта, которую купил и повесил Семидрев — висел потрет Кобзаря. С…а гладкая…

— Владимир Петрович… вы проигнорировали оперативное совещание с участием всех начальников служб и отделов…

Токарев ничего не ответил.

— Я прекрасно понимаю вас… Богдан Иванович был … настоящим полицейским, у которого можно было учиться…

— Он не был полицейским — сказал Токарев.

— То есть?

— Он всегда говорил — я мент.

Резницкий выдохнул.

— Хорошо. Подвижки по делу есть?

— Нет.

Резницкий стоял как-то странно… он покачивался с пятки на носок… как будто делал гимнастику.

— Дело об убийстве Семидрева… раскрыть надо, это дело нашей чести. Но и бросать все силы уголовного розыска на это дело мы не имеем права. Ответственность за город с нас никто не снимал, верно?

…

— Сколько времени вам надо, чтобы получить результат по делу?

— Неделя.

Токарев сказал с запасом. Но Резницкий кивнул.

— Неделя. Через неделю вы мне докладываете, и мы принимаем решение по делу.

* * *

На выходе из здания — к Токареву подошел один из его людей по фамилии Московец. У него были хорошие связи и Токарев ему кое-что поручил.