А цыганка схватила революционную лепёшку, метко кинула в узкий рот горсть сушёного афганского мака-дурмана-текуна, закрыла глаза и запричитала… застонала… запела … завыла:

— Я вижу… вижу… и прошлое… и настоящее… и будущее…

Вот он!..

Твой хитроумный Осёл-Книга вначале пошёл в город… в Союз писателей…

Там его горячо принимали и приняли в Союз… Был шумный банкет!..

Ахххх!.. Ромалы!.. Жаль, что я не была там!..

Ах!..Закурчавилась бы!.. загуляла!.. засоблазняла!..

Как чужих коней… чужих мужей угнала бы…

Айхяяя!..

Ах, цыгане-чарики, рюмочки мои! Ё…

Ах!.. Разбитые… рассыпанные хрустали мои…

Ах!.. Кабы были б золотые… не разбились бы…

Ах!.. Где баксы-доллары мои?..

И цыганка в горячке пенных пророков жарко шептала, не открывая глаз:

— Вот он!.. Я вижу!..

…А потом твой Осёл-Книга ушёл в Россию… Он шёл по бескрайним русским дорогам… степям… холмам… лесам… деревням… городам…