Его крепкие пальцы мгновенно заглянули в нагрудный карман Андрюшиной рубашки. Но там было пусто.

— Ну ты хитер, — сказал Васильев, — ты хитер. Дай червонец, а то Вревскому скажу! — Он звонко рассмеялся, показывая золотые зубы, и чуть вперевалочку, блестя сапогами с кавалерийскими шпорами, поспешил за Аспасией.

Разумеется, ни Аспасия, ни Васильев более не показывались. Андрей вдруг испугался за Ивана, хоть и ничего их не связывало. Но он не хотел ему беды, а эта парочка, как лиса и кот из «Пиноккио», просто сочилась опасностью и обманом.

И, расставшись с ними, Андрей вдруг понял, что чары Аспасии, чуть было не овладевшие им вновь при встрече, потускнели. Словно близость Лидочки защищала от них… Смешно!

Рассказывая о встрече Лидочке, Андрей подумал вслух: «Может быть, доехать до Ивановой сестры, предупредить археолога?»

Лидочка отговорила Андрея — ей все эти люди были чужды и дела их непонятны. Какие-то контрабандисты и жулики обманывают друг друга. Почему Андрюша должен вмешиваться?

Лидочка никогда не выходила на ночную улицу Трапезунда, не слышала его ночных звуков, не знала его запахов и тревоги. К тому же хоть она и не стала говорить Андрею, но сама мысль о том, что у Андрея появилась приятельница — по профессии своей содержательница публичного дома, была ей отвратительна.

Это настроение Лидочки, наложившееся на невозможность уехать из грязного чужого Батума, привело к их первой в жизни глупой ссоре, после которой они не разговаривали и были несчастны.

Наконец Андрей решил оставить Лидочку и уйти на поиски дома Покровских. Но тут Лидочка не удержалась и расплакалась, и стало не до ухода.

Лидочка долго не могла успокоиться, даже когда они помирились и потом засыпали, она с тоской думала, как хорошо бы сейчас вернуться к маме — именно к маме, — все иные люди на Божьем свете чужие, даже Андрей совсем чужой — и непонятно, за что она должна лежать с чужим мужчиной в одной кровати…

С утра на следующий день прибежал племянник дяди Отара и сказал, что есть один человек, который знает, как поехать в Ялту. И в самом деле оказалось, что на следующий день в Батум придет фелюга, которая везет товар в Евпаторию. Надо было договориться с нужными людьми. Поиски нужных людей и бесконечное их ожидание, потому что нужные люди в самом деле ничего не знали, но более всего боялись, как бы Андрей не догадался, что они ничего не знают, и не отказал в комиссионных, заняли весь день. Затем с вечера ждали фелюгу и смотрели с надеждой на море, над которым клубились лиловые цвета греческого траура, — погода портилась. Фелюга заявилась к рассвету, и ее шкипера удалось увидеть только после обеда, когда он выспался.