– Из тебя получится хороший отец, – укладываясь поудобнее у него на груди, произнесла Ирина.

– Получится?

– Ваня, не начинай, – вывернув голову и взглянув ему в глаза, вздохнула княгиня. – Мы уж о том говорили. Не отдам я ее в простую семью.

– Здесь я с тобой согласен. Ну а если уже через год моя семья не будет знать никакой нужды и жить куда богаче иных дворянских родов?

– В том, что ты заработаешь, я не сомневаюсь. Заметь, даже зная о предстоящем тебе дальнем походе. Но одних только денег для достойного воспитания мало. Помимо этого нужны соответствующие круг общения и среда. А деньги… Из грязи да в князи. Слышал такое?

– Слышал, конечно, – буркнул в ответ Иван.

А что тут скажешь. Права она. Богатство не может дать всего. Бешеные деньги позволяют сладко есть и мягко спать. Но не смогут поставить вровень с теми же мелкими дворянчиками, которые не вламываются в это общество, а органично вписываются в него с самого детства.

Нет, понятно, что Карпов ничуть не считал себя недостойным сидеть на одной скамье с аристократией. Еще чего! Но это он, выходец из более поздних времен. А вот здесь и сейчас существует ярко выраженное сословное общество. Смешно сказать, но социальное положение определяло даже твой гардероб.

Попробуй купец, даже самый богатый, надеть кафтан с золотым шитьем. Так сразу же будет бит кнутом. Или какой высокородный князь, пусть даже и царев стольник, надеть на себя высокую соболью шапку. За эдакую наглость и на каторгу можно загреметь. Потому как это головной убор бояр и никак иначе.

Так что права Ирина, чего уж там. Но вот помогать дочери, ну или ее приемным родителям, никто не запретит. Хованская не планировала посвящать дочь в то, что та является внебрачным ребенком, пусть и великой княгини. Нет, бастардами ни Европу, ни Русь не удивить. Но одно дело, когда тот рожден от мужчины-аристократа. И совсем иное, когда аристократка рожает от того же стрельца. Если у первых есть будущее, то у вторых нет. Вот так здесь все кучеряво.

– Ну и как тебе мои мысли? – решил перевести разговор в другое русло Иван.

Ну вот не хотелось ему о больном. А с дочерью… Ничего. Будет время – будет пища. В конце концов, в ее судьбе можно принимать участие, и не раскрываясь. Попахивает эдаким мыльным сериальчиком, но ничего не попишешь. Разумеется, если хочешь счастья для своего ребенка. А он хотел.

– Прочла, – коротко ответила Ирина.

– И?

– А что «и»? Там вообще ничего не понятно. Не брался бы ты за то, в чем не смыслишь. Уж прости, Ванюша, за правду, – устроив головку на его коленях и глядя в сторону большого окна, ответила княгиня.