— Вы откровенны, Омура. Это хорошо. И всё же, чего на самом деле хочет ваш император?

— Мой император хочет посредничества в переговорах между Японией и Америкой.

— А вы осознаёте, что за это мы запросим свою цену?

— Император надеется, что цена будет не сильно обременительной.

— Знаете, Омура, раз уж у нас с вами вполне дружеские отношения, то я вас приглашаю завтра к себе в гости. Посидим, выпьем сакэ, отведаем утку по-пекински и обсудим всё, так сказать, в домашней обстановке.

— О, это честь для меня быть приглашённым в ваш дом, уважаемый Виктор-сан.

На следующий день наша беседа продолжилась. Естественно все возможные вопросы мы со Сталиным обсудили заранее. Если коротко, то мы требовали возврата Сахалина, островов Курильской гряды, и передачи нам части Кореи, до 40-ой параллели с севера. Кроме того японская сторона не вмешивается в наш конфликт с Маньчжоу-го и возвращает нам обещанный ещё Чан Кайши остров Хайнань. В ответ Советская сторона не будет возражать против протектората Японии над остальной частью Кореи, а так же против присоединения к Японии острова Тайвань и северных островов Филиппинского архипелага. Кроме того японской стороне даётся право заявить о протекторате на части территории континентального Китая, в частности над провинцией Фуцзянь.

Чтобы наше предложение было доставлено как можно быстрее в Токио, Омуру отправили в тот же вечер на борту стратегического бомбардировщика на нашу Хабаровскую авиабазу. Вид стоящей на старте армады гигантских самолётов, под один из которых как раз подвешивали огромную бомбу (ну не смог я отказать себе в удовольствии немного подстегнуть умственные процессы в головах японцев, поэтому приказал провести учебное подвешивание 10-ти тонной ОДАБ), произвёл на Омуру убойное впечатление. Пересев на "Дуглас", который в сопровождении наших истребителей благополучно достиг берегов Японии, он ещё долго был в лёгком шоке. Ответа долго ждать не пришлось. Через неделю японская сторона приняла все наши условия.

24 июня 1943 года на Красной площади в Москве состоялся военный парад в ознаменовании Победы над фашистской Германией. Сам парад мало отличался от того, что был в моём мире, разве что штандартов поверженного Рейха к подножью Мавзолея было брошено гораздо больше. Тут были, помимо собственно немецких, знамёна финских, норвежских, бельгийских, французских, голландских, венгерских, румынских, испанских частей в составе вермахта и войск СС. А по брусчатке Красной площади вместе с парадными расчётами фронтов и соединений советской армии печатали шаг части польской армии Людовой, французский сводный полк и полк королевской гвардии шаха Ирана, бойцы которого плечом к плечу с советскими бойцами стояли насмерть, защищая подступы к Тегерану во время памятной атаки Роммеля. Представителям английского посольства появляться на параде было не рекомендовано советской стороной.