Чтобы не ошибиться, я внимательно всмотрелся в его руку. Если скажу неправильно, он может сказать, что я не в состоянии дальше продолжать бой. Да, точно, это два пальца.

— Два, два пальца, — промычал я, чувствуя, будто рот набит все той же ватой. Язык еле ворочался.

Рефери снова внимательно вгляделся в меня, пытаясь понять, не обманываю ли я его. Поверил, кивнул. Разрешил драться дальше.

Честно говоря, я сейчас хотел этого меньше всего на свете. Мазуров поджидал меня с хищной улыбкой. Он походил на льва, который загнал антилопу в реку и только и ждет, когда она выйдет из воды. Готов броситься на меня и тут же перегрызть горло. Ох, как же не хочется выходить на береги и заливать его своей кровью!

Делать нечего, как только бой продолжился, я поднял руки еще выше. Голова до сих пор гудит, как треснувший колокол. Тело как будто не мое, а арендованное в магазине секонд-хэнда. Да еще и с истекшим сроком годности.

Сузив глаза, Мазуров кинулся на меня, стараясь успеть добить до окончания раунда. Мне осталось только прикрыть голову и уходить от его ударов. Маневрировать я сейчас был не в состоянии. Того и гляди свалюсь на настил ринга, а то и вовсе провалюсь через канаты под ноги зрителям.

Последующие десять секунд происходило избиение младенцев. Вернее, младенца, беспомощного и неразумного. Впрочем, иногда мне удалось и огрызнуться. Показать, что в этом бездушном куске мяса, который я представлял к тому времени, все еще теплится способность драться и воля к сопротивлению.

Это случилось, когда Мазуров, чуть ли не хрипя от восторга, подошел ко мне почти вплотную и начал обрабатывать короткими боковыми. Честно говоря, он лучше владел свингами, но я прижался к канатам и он хотел, чтобы я никуда не увернулся. Поэтому он старался очутиться ко мне как можно ближе. Создать, так сказать, интимную обстановку, дьявол его раздери на тысячу кусков.

Что же я делаю, вдруг мелькнула у меня отчаянная мысль, когда я пытался уберечься от его мощных ударов. Почему я стою так, беспомощный и жалкий? Неужели это то, к чему я стремился последние дни и все то время, когда очутился в этом времени? Да ну его нахрен, лучше показать, что я еще способен кусаться и у меня вырваны далеко не все клыки.

Поэтому я вдруг увернулся от очередного удара Мазурова, «качнув маятник» в сторону. Противник не ожидал этого и даже слегка потерял равновесие. Он налетел на меня, быстро и сдавленно дыша от чрезмерной работы кулаками. Я оттолкнул его, и успел ударить хуком слева, а затем добавить апперкот правой.

Получилось очень даже неплохо, Мазуров получил солидные хорошие удары и на время стоял ошеломленный. Затем опомнился и снова бросился на меня.