О себе я мог рассказать много чего интересного. А вот о мальчишке, в котором сейчас нахожусь, не знаю абсолютно ничего.

-Что, даже имя не помнишь?- спросил доктор, видя мои раздумья.

Я отрицательно мотнул головой.

— Ви…- сказал доктор. Видя, что я продолжаю тупо смотреть на него, он продолжил:

-Викт..

— Виктор, — сказал я, — Виктор Гребнев.

И, замолк, почувствовав, как новые знания укладываются в моей памяти, в процессе чего снова отключился.

Видимо без сознания я провалялся достаточно долго, не день и не два, потому, что у соседа справа, когда я открыл глаза, блоков уже не наблюдалось, зато гипса явно прибавилось.

Но мне уже было не до него. Я разбирался с воспоминаниями прежнего хозяина этого тела. Увы, мальчишка умер. Момент смерти совпал с попаданием моей души, или еще какого-то нематериального образования в его мозг. И сейчас я являюсь его полным владельцем. Каким-то образом, моя память и память юноши смогли сосуществовать, и я сейчас вполне свободно пользуюсь ими обеими. Эх, в другой обстановке, я бы мог пофилософствовать со своими коллегами, начитавшимися Ясперса, и Гегеля. Но сейчас обстановка не располагала. Не с кем было размышлять об ощущениях собственного Я и вещи в себе.

Сейчас моя мини задача состояла в том, чтобы не допустить очередную медсестру, вооруженную шприцом к своей заднице.

Чувствовал я себя на удивление неплохо, лишь немного ломило затылок.

Собравшись с духом, я уселся в кровати.

-Эй, пацан, не вздумай вставать,- предупредил загипсованный сосед. — Если хочешь в туалет, позови санитарку, она утку подаст.

Да, санитарку придется позвать, ибо звонков в палате не предусмотрено.

Какие звонки в 1966 году.

Голова закружилась, и пришлось снова улечься в кровать. Как раз подошла санитарка и со старческим ворчанием ловко подсунула мне утку.

— Смотрю, оклемался ты паренек, — заметила она между делом. — А когда тебя привезли, говорили, не жилец. Литру крови с головы откачали.

Я вздрогнул, в памяти моего предшественника хорошо запечатлелся момент, когда он со всего маху влетел головой в метлахскую плитку лестничной клетки.

Санитарке я ничего не ответил, да она ответа и не ждала. Забрав утку, она двинулась к дверям.

А я вновь пытался разобраться, что же произошло со мной, после танца с главбухом во время корпоратива. Но вместо воспоминаний на этом месте оставалась настоящая черная дыра.