Почти выходной, даже не в официальной совещательной комнате, а каком-то второстепенном холле с видом на прилегающую зелёную лужайку беседуют всего трое. Компанию Уэллесу и президенту составляет Джордж Маршалл, чья должность с длинным названием соответствует более понятному и прозрачному наименованию: министр обороны. Только что он закончил короткий доклад, который подтвердил Уэллес. Кратко суть доклада в том, что план войны германского командования окончательно сорван и поражение Германии вопрос всего лишь времени. Не слишком большого. Маршалл дал Берлину не более двух с половиной лет

— Нам надо торопиться, — Рузвельт обрезает сигару, — а Конгресс с места не сдвинешь. Как бы русские не разделались с Гитлером раньше, чем мы вступим в войну. Надеюсь, понимаете, господа, чем нам это грозит?

–Раньше весны мы в Европу десант не сможем организовать, — слова министра обороны не охарактеризуешь иначе, как длинный проход сразу после принятия паса. Рузвельт отмахивается уже зажженной сигарой.

— Это вы сильно вперёд забегаете, Джордж. А почему зимой нельзя?

— Если только по Италии ударить, — вслух размышляет Джордж Маршалл, — или где-нибудь в Греции высадиться. Там и зимой тепло. В центральной Европе нет, придётся зимним обмундированием запасаться, дороже выйдет.

— Кое-кто утверждает, что нам надо Германии помочь, — осторожно замечает Уэллес, — слишком быстро Советы могут разобраться с нацистами…

— Чтобы они сделали это медленнее? — подхватывает Маршалл.

— Не пойдёт! — Рузвельт одним движением рукой с сигарой перечёркивает дымным следом осторожное предложение. — Слишком опасно. Джозефа Сталина не надо держать за идиота. Мы намного больше получим, играя честно.

— Что тогда делать? — вопрошает Маршалл. — Мы действительно не можем быстро вступить в войну.

— Дадим Москве льготный беспроцентный кредит в миллиард долларов. Расплачиваться всё равно будут золотом и пушниной. Америке не помешает полтысячи тонн золота или даже тысяча. В счёт этого кредита будем поставлять им всё, что попросят. Вплоть до оружия.

Генерал и дипломат, будучи настоящими американцами, умеющими считать каждый цент, мгновенно оценивают предложение президента. Золотое содержание доллара одно время было идеей фикс всей правительственной верхушки США.

— А у них есть столько? — осторожно интересуется Уэллес. — В счёт этого миллиарда мы уже послали им первый транспорт?

— Всё так, именно в счёт будущего кредита, — на вопросы президент отвечает с конца.

— Про золото Джозеф Сталин говорит, что есть, — пожимает плечами Рузвельт, наблюдая за кольцом синего дыма, — к тому же у них в Сибири много приисков. Мы можем не торопить их, за несколько лет Россия расплатиться. А мы разбогатеем. Но, господа!