Набрав в руку горсть песка, он начал сыпать его на стол, вырисовывая свободной рукой на столе очередную яркую картину. Едва успевая за сменой изгибов и линий, рисуемых стариком, Арий вдруг увидел внезапное нападение на банду стражи в черных одеждах, не щадящих никого из присутствующих. За тем, старик изобразил скрывающегося себя, вне стен таверны. Убийцы просто не поняли, что он один из них и выпнули его подальше от кровавой резни, за что он им был бесконечно благодарен и даже сейчас продолжал улыбаться. Далее рисунки на песке показали, как он встретил орка с гоблином и, сообщив им плохую весть, они вынуждены были укрыться на арене, где как раз картинка замедленно перетекла в его бой за свою жизнь. Старик перестал рисовать дальше, тяжело вздохнув и вопросительно посматривая на него.

И вновь ему просто пришлось пожать плечами, а старик аккуратно потрогал то место на груди, куда ударил меч противника, но убедившись, что его сердце бьется, тот лишь громко хмыкнул, выгнув губы в неприкрытом удивлении.

Снаружи послышался шум — к входу подкатили повозку, о чем свидетельствовал грохот и скрип колес, а так же шипение запряженного ящера.

Старик и Арий не успели переглянуться, как к ним снова зашел орк с какими-то грязными исполосованными тряпками и небольшим ведерком с какой-то красноватой жижей, ещё от орка ощутимо воняло неприятным трупным запахом.

Когда орк разделся по пояс и лёг на плиту, Арий и вовсе подумал, что тот спятил, но подскочившие к нему беглецы быстро начали обматывать его грязными полосками тряпок, делая из него живую мумию. За тем пришло время пропитывать некоторые места дурно пахнущей жижей, которая оказалась кровью невесть какого животного и до Ария начал доходить весь смысл их плана. А когда он увидел повозку набитую похожими трупами, то и вовсе все вопросы отпали сами собой.

Спрятав оружие и провиант, их труповозка медленно покатились по почти безлюдным улицам города в сторону южных врат. Всё это происходило настолько медленно, что некоторые прохожие даже останавливались проводить их взглядами, но тут же отшатывались от разящего запаха смерти.

Всецело напоминая редким прохожим и страже всю бренность их суетливого бытия в великом замысле творца, сейчас их повозка служила ярким напоминанием, что жизнь не вечна, и пора бы наполнить её большим смыслом, чем тот, что есть у них в данный момент жизни.

Так и достигли они врат, покачиваясь из стороны в сторону на неровной мостовой, пока их не остановили люди в черных одеждах и доспехах, расшитых золотом на разный манер.