Впервые это случилось, когда ему было десять лет. Тогда он вместе с родителями гостил у родственников в Париже в небольшой квартирке на улице Лис. Заняться было решительно нечем, поэтому Дэнни просто сидел на подоконнике и глядел в окно.

По улицам гуляли дамы в плащах и широкополых шляпах, ступали мужчины в тёплых пальто, да нередко, скрипя колёсами, проезжали новомодные автомобили — словом, вид был вполне заурядный и неинтересный. Однако что-то вдруг зарябило, поплыло, покрывшись мутной серой пеленой, и из этого вида родился новый, который потряс Дэнни до глубины души. Мальчик так и подпрыгнул и едва не прилип к оконному стеклу, завороженно разглядывая то, что предстало его глазам.

Вместо улицы 1909 года он увидел какую-то другую улицу, словно сошедшую со старых фотографий. По дорогам стали проползать конные экипажи, привычные автомобили испарились, а вместо них появились дышащие паром машины, больше похожие на кареты без лошадей. Да и люди оказались совсем другими, точнее другой оказалась их одежда: мужчины ходили в трех пиджаках, надетых поверх друг друга (по крайней мере, так тогда показалось Дэнни), а женщины — в пышных многослойных платьях со множеством воланов и складок. Таким нарядам впору продаваться в антикварных лавках или вовсе висеть в музее, подумал тогда Дэнни.

Но это все же было не самое большое отличие. Самым большим отличием оказалась смена времени года: хмурая осень вдруг превратилась в сочное лето. Солнце заиграло бликами на окнах домов, деревья зашелестели изумрудной листвой, а небо засияло лазурью.

Дэнни с восхищением рассматривал новый невероятный вид и был им так увлечен, что даже не заметил, как в комнату вошла мама.

— Дэнни, что ты там увидел? — удивленно спросила она.

Дэнни вздрогнул, повернулся к маме, а потом снова взглянул в окно.

Но зрелище, что его так поразило, уже исчезло.

Он ничего не ответил, лишь захлебнулся от удивления воздухом и уставился перед собой невидящим взглядом. Мама этого не заметила, позвала Дэнни ужинать, и он послушно позволил увести себя в столовую. Об увиденном он никому не говорил, но никогда об этом не забывал.

После он видел подобное неоднократно. Раз — и какая-нибудь улица, площадь или комната полностью поменяются и превратятся в декорации для исторического спектакля. Сначала Дэнни казалось, что он сходит с ума. Рассказывать об этом он никому не решился, потому что знал, что ему либо не поверят, либо отправят куда-нибудь на лечение.

Видения не были страшными или ужасными, они не угрожали его жизни и в какой-то степени были даже интересными, а потому Дэнни быстро свыкся со своей непохожестью на других людей и стал считать себя особенным.