– Мой венценосный брат, – вздернул подбородок принц, – обеспокоен вероятностью того, что с уходом основной части Балтийской эскадры русские займут Борнхольм по праву победителя. Это было бы абсолютно неприемлемо для Германии. Мы вынуждены взять безопасность Балтики в свои собственные руки.

– Я должен посоветоваться с адмиралтейством, – произнес адмирал.

– Разумеется, – просиял принц, – время пока есть. Русские сейчас занимают Либаву и Мемель, проводят разминирование, и вряд ли их броненосцы появятся здесь раньше, чем через неделю. Да и нашим войскам, призванным обеспечить безопасность Борнхольма, нужно время для погрузки на транспорты. Но я бы не рекомендовал вам медлить, мой адмирал: кто знает, как скоро здесь могут появиться, к примеру, русские U-боты. Согласитесь, цивилизованная Германия в качестве гаранта безопасности этого острова будет более хорошим вариантом, чем варварская Московия.

Сутки спустя. Лондон

– Итак, господа, надеюсь вы все в курсе «благородного» предложения нашего дорогого кузена?

– Сжечь! Сначала послание, а потом и Вильгельмсхафен! Этот солдафон…

– Солдафон? Ты уверен, Уильям, что он действительно солдафон, паяц, неврастеник, трус и заслуживает массы других эпитетов, которыми мы награждали его все эти годы? Алан?

Джентльмен с плохо запоминающимся лицом, которого его величество назвал Аланом, встал.

– Мне хотелось бы напомнить, господа, из чего выросла вся эта… непростая ситуация. Из той самой карты с нанесенными на ней стрелами русских ударов по Индии, которую агенты кайзера якобы выкрали у русских и, разумеется, совершенно случайно, ознакомили с ней наших людей.

– Но царь тянул по указанным направлениям железные дороги, сосредотачивал запасы и войсковые группировки…

– Как выяснилось, совершенно оборонительного характера. А железные дороги перевозили в основном хозяйственные грузы. Масштабный, гениальный по замыслу и исполнению бизнес-проект, не уступающий Транссибирской магистрали, знаете ли. Но я продолжу. После этого Вилли резко идет навстречу царю в вопросах промышленного сотрудничества и, что более интересно, в перевооружении его армии и флота. Причем не только за деньги, но и за существенные территориальные и политические уступки, с немалой прибылью. В дополнение к этому на вооружении царя внезапно оказываются орудия германского калибра, превосходящие старые крупповские девятидюймовки не на одно, а на два поколения. На флот кайзера они начинают поступать только сейчас.

– Эти русские девятидюймовки всего лишь перестволенные старые, – заметил новый третий лорд адмиралтейства, сменивший несчастного Уолтера Мэя. – Хотя, надо признаться, эффект от их модернизации впечатляющ. Джек был прав: русские преподнесли нам весьма неприятный сюрприз.