— Так, погляди на меня… А ты не беременна?

— А что, уже видно?

— И когда вы с Петрухой только успеваете? Он же почти все время по заграницам… ладно, пошли к Гуле: ты уже девочка очень взрослая, такое дело на самотек пускать нельзя!

— А Гуля всю неделю в мединституте, по Сашиной просьбе какого-то академика обследует.

— Ну, тебя я в военный городок на самолете точно не повезу, может на машине к ней сгоняем? Погода хорошая, минут за сорок…

— Гуля завтра уже вернется, я к ней обязательно зайду.

— А счастливый отец, кстати, где?

— Опять в Аргентину умотал… тебе, кстати, какое-то железо добывать.

— Литий.

— Нет. Тамошние ребята дорогу через Альтиплано уже до океана дотянули, и он вроде как какой-то рудник выкупил, вроде бы в Боливии.

— Медный.

— Да нет… То есть медный в Боливии он у американцев тоже купил, еще зимой, а сейчас какой-то еще. Может и не в Боливии, я все время путаю. Но уехал он в Аргентину. Вспомнила: танталовый и ниобиевый.

— Тогда это не для меня, а для Валеры и Ани. Впрочем, какая разница? Пошли обедать, я как знала и попросила рассольник сварить…

Петруха в СССР вернулся в начале мая, и вернулся очень довольным: его подопечные в Аргентине согласовали в правительстве план по строительству нескольких десятков ГЭС, которые станут собственностью государства (а потому строиться будут за госсчет) таким образом, что большая часть оборудования будет поставлена Советским Союзом.

— Там только на одной речке в Патагонии будет дюжина электростанций от одного до десяти мегаватт, а всего только в первой очереди они собираются почти сорок станций построить — а это, как ни крути, полтора года бесплатного мяса.

— Так уж и бесплатного, генераторы и турбины мы же не из воздуха брать будем, — возразила Ольга, но видно было, что и она таким результатом очень довольна.

— Ну за полцены, но главное не в этом. С этих электростанций будут снабжаться и почти все новые рудники, которые мы уже практически к работе подготовили, а это — даже если не считать пяти килотонн флюорита в месяц и пары сотен тонн бериллия в год, еще и под сотню тонн урана. Тоже в год, но курочка по зернышку…

— Петь, а я вот что спросить хотел, — прервал рассказ о зарубежных достижениях Валентин, — тут зимой Лангемака расстреляли. Ты же вроде в курсе был…

— Был, но уже потом, так что вмешаться не успел. А если бы с документами следователей раньше был знаком, то и вообще не вмешался бы. Видишь ли, товарищ Сухов, у людей бывают самые разнообразные хобби. Вася, например, мечтает воссоздать свою «ласточку» и семимильными шагами к реализации мечты так прёт, что у нас уже три своих автозавода работают. Ира женщин наших обшивает, и давно уже законодательницей женской моды стала. А у товарища Лангемака хобби было более экзотическое: он собирал дорогие вещи, причем предпочитал импортные, преимущественно германского производства. По делу РНИИ только в приговоре Георгия Эриховича было сказано «с конфискацией всего ему лично принадлежащего имущества». Потому что имущество это на двух грузовиках вывозили, а по предварительной оценке оно сильно превысило в денежном выражении триста тысяч. И, что характерно, довольно много из конфискованного ему почему-то немцы просто подарили. Ну почему бы не подарить хорошему человеку пару инкунабул, так? Вдобавок он Победоносцева еще оклеветал на два-три расстрела без права переписки, но по счастью с ним и без меня разобрались, извинились и отпустили.