— Нет, потому что не был он ликвидатором. Он в отделе антитеррора служил, причем аналитиком. Был специалистом по переговорам с террористами всякими. Хорошим специалистом, в основном по Африке и Ближнему Востоку специализировался, кстати, и языковая подготовка у него оттуда же.

— А… а пистолет у него этот? Он же говорил, что трофей.

— Оппоненты на переговорах иногда и не совсем вменяемые попадаются. А чего тебя вдруг это заинтересовало?

— Да Оля упомянула, что Сталин особое внимание сейчас на борьбу с сионистами прочил обратить, а я вспомнила, как Петруха Молотова вдовцом лет десять назад оставил. Если бы сейчас ее деятельность вскрылась, было бы очень неприятно.

— Меня Петруха старается особо в детали не посвящать, но вроде с Жемчуговой кто-то из скорохватовцев поступил, хотя и по его плану. Но ты права: сейчас это было бы очень некстати, а тогда проканало за рядовую семейную драму. И вроде Сталин не в курсе ее тогдашней деятельности.

— И не надо его в такие мелочи посвящать, у него и так забот больше, чем нормальный человек выдержать может. Девочки из кремлевки и без того меня чуть ли не каждую неделю насчет восстановительных диет тиранят…

— Ну конечно, кто же, как не военный хирург лучше всех в диетах разбирается?

— И я об том же. Ты знаешь, мне кажется, что мы уже сделали все, что могли. В смысле продвижения технологий и прочего такого, и нынешние спецы нас уже практически во всем обходят. Может, нам пора уже на пенсию?

— Ты готова бросить работу?

— Да не в том смысле, просто руководители из нас так себе, сейчас нужно молодежь продвигать и на руководство ставить.

— Ира мне примерно то же самое говорила, надо будет вопрос перед Олей поставить. Кстати, и сама она давно уже говорила, что у Струмилина каждый второй не хуже нее в экономике современной разбирается… Ладно, поговорю с ней завтра. А сейчас давай спать, наверняка завтра опять работы будет овердофига.

В понедельник утром стало известно, что четвертого рано утром японцы все же разбомбили Жемчужную гавань. Причем в этот раз им повезло больше: в гавани стояли и авианосцы (четыре из пяти, которые вообще у американцев имелись) — и их не стало. А еще японцы, порадовавшись тому, что авианосцев в Тихом океане у янки не осталось уже после первых бомбардировок, совершили не два, а четыре налета — и сожгли в Перл-Харборе все запасы топлива, как судового, так и авиационного. А новость шла так долго лишь потому, что и да Вашингтона она «добиралась» почти сутки: на Охау просто «кончилось электричество», и самолеты тоже кончились все, так что пока какой-то уцелевший катер не добрался до острова Мауи, где имелась мощная радиостанция, мероприятие оставалось «незамеченным».