– Я болен, это лекарство моё, – захрипел тощий, провожая жадным взглядом пакет со склянками.

– И чем же ты болеешь? – иронично спросил Слава.

– Всегда говорили, что наркозависимость – это болезнь, – продолжал хрипеть тощий, пытаясь вырваться из рук бойцов.

– Бред собачий. Ничем ты не болен, кроме собственной глупости, – презрительно бросил Михаил.

– А сам что? Думаешь, мы не знаем, как ты ханку жрал? – окрысился в ответ наркоман.

– Жрал, – спокойно отозвался подполковник. – Да только я сумел бросить. И теперь запросто могу и стопку поднять, и на следующий день на работу выйти. Так что не надо мне рассказывать, что так просто не бросишь. Уводите, – скомандовал он бойцам.

– Ещё пожалеете, гады! – завопил тощий. – Сволочи, твари, ненавижу… – вопль сменился хрипом.

Один из бойцов, устав слушать его оскорбления, приложился прикладом к почкам. Растерявшиеся от такой резкости и стремительности поселенцы только удивлённо переглядывались, не понимая, чем вдруг так провинился именно их барак. Каждый раз, когда появлялась новая находка, Михаил жёстким тоном спрашивал, кто владелец дури, и толпа выталкивала очередного наркомана, словно люди пытались дистанцироваться от них. Закончив обыск и аресты, подполковник оглядел притихшую толпу и громко сказал:

– Думаете, с чего мы вдруг так озверели? Я поясню. Сегодня одна из тех зэчек обнаглела настолько, что посмела угрожать военному коменданту завода. Как выяснилось, она была под дозой. Поэтому с этого дня любой, кто будет задержан в состоянии наркотического опьянения, отправится за стену. Пешком. Нам не нужны подонки, способные устроить стрельбу, накачавшись всякой дрянью. Или те, кто способен ради дозы открыть ворота банде. К спиртному это тоже относится.

– Так что, теперь вообще не пить? – обиженно спросил кто-то из толпы.

– Меру знать надо, и если пьёшь, оружие прячь, – устало ответил подполковник.

По его команде рота построилась в колонну по три и отправилась в отведённое под комендатуру помещение в здании заводоуправления. По приказу директора, на первом этаже под это дело освободили актовый зал. Бойцы быстро сколотили несколько шкафов под амуницию и боеприпасы. Сделали вешалки для верхней одежды и притащили несколько банкеток. В общем, это была смесь караульного помещения с казармой. Здесь же проводились инструктажи роты и теоретические занятия.

Рядом, в бухгалтерии, где на окнах были решётки, устроили гауптвахту, куда и заперли всех арестованных. Устраивать себе сложности с разделением их по тендерному признаку никому и в голову не пришло. Наркоманов и бывших зэков затолкали в одно помещение и заперли, пообещав пристрелить любого, кто попытается поднять шум. У двери посадили пару бойцов, а командиры отправились на доклад к начальству. Теперь предстояло решить, что делать с этими преступниками.