* * *

— Думал ты не справишься. — сказал майор Уфимцев, разглядывая территорию базы, — Молодец. Добыл информацию.

— Проще простого. — ответил я, возвращаясь на общий канал связи, — Парнишка доверчивый очень.

— Все сложилось очень отлично. — пробормотал Руслан, — Теперь можно прорабатывать вторую фазу.

— Паралитики, как слышите? — спросил я в эфир «Прометея». Рацию, имеющуюся на вышке отключать не стали, оставив ее на минимальной громкости. Переговоры врага нужно слушать постоянно.

— Сам ты паралитик Шухов. — огрызнулся недовольным голосом Алексей. — Вы там неплохо устроились. Диверсанты мать вашу.

— Ноги затекли безбожно. — следом заговорил Артем, — Всю ночь на этом долбанном дереве проторчали.

— И кто из вас сделал дерево долбанным? — спросил Руслан засмеявшись. — Можете сниматься с позиции. Пока все тихо.

— Дерево не долбили. Некогда было. — ответил Алексей, — с позиции снимаемся. Идем кипятить чай и кушать сухпайки. Примите мои соболезнования. Вы теперь на диете.

— Есть одна книжка, — заговорил Тема, — Поль Брег написал. «Чудо голодания» называется. Зря вы планшеты не взяли. Так бы почитали.

— Я ее читал. — ответил Руслан, — Не понравилось. С голоду не пухнем пока. Еду принесут. Кстати, где якудза?

— Якудза, ты где? — переспросил Алексей в эфир.

— Затаился в одном из ангаров. — ответил Таро, проигнорировав шутку. — Именно в том, где содержаться запасы еды.

— Вот же хитрый ниндзя! — воскликнул Алексей, — Все мерзнут, а он на склад супайков забрался.

— Отставить болтовню в эфире. — сказал Зарипов, подключившись к переговорам. — Мы провели анализ разговора Игната с Василием. Большая часть населения базы нам не враги. Достаточно ликвидировать верхушку. Элиту. А затем установить наши порядки.

— Можем начать следующей ночью. — сказал Руслан Уфимцев, наблюдая территорию в бинокль. — Достаточно только попасть в убежище, и захватить псевдо-Императрицу.

— Пока ничего не предпринимайте. — ответил Зарипов. — Сидите на вышке, и продолжайте наблюдать.

— Сделаем. — ответил я, и взял в руки бинокль…

* * *

Матвей Савельев в очередной раз очнулся от лютого холода. Сколько он пролежал в карцере определить не получалось. Внутренние часы отказывались работать, растягивая каждую минуту на целую вечность. Общее состояние организма постепенно ухудшалось, и он то и дело терял сознание, и проваливался в бездну боли и мрака.