Тень пересекла лицо Джулиана — обида и гнев. Челюсти напряглись, рот сжался.

Возможно, никто больше этого не заметил. Все смотрели на Ноа. Но Ноа это увидел. Внутри у него все сжалось.

Рейносо хлопнул Ноа по спине.

— Вставай, парень!

Ноа нерешительно встал.

Присутствующие в комнате разразились аплодисментами. Действительно ли они радовались, он не знал. В конце концов, когда-то он считался изгоем в обществе, его подозревали в убийстве собственной жены.

«Это осталось в прошлом. Все уже закончилось и ушло. Теперь всё изменилось».

Розамонд встала и разгладила юбку, стряхнула невидимые ворсинки с плеча.

— Ноа Шеридан проявил себя во время бойни в Кроссвее. Он снова отличился во время налета на лагерь Картеров. Он привез необходимые капельницы и антибиотики, которые спасли более восьмидесяти наших соседей, родственников и друзей. Лучше Ноа нам не найти, уверяю вас.

Сэм подняла свой бокал с искренним одобрением.

— Да, да!

Дэйв и Майк улыбались. Аннет тоже. Даже Рейносо, лучший друг Джулиана, казалось, радовался за Ноа, довольный принятым решением.

— Я не знаю, что сказать, — пробормотал Ноа.

— Скажи «да»! — засияла Розамонд.

Он колебался. Все смотрели на него — Джулиан, Розамонд и Маттиас Саттер.

Его разум метался, пытаясь осмыслить все это, распутать все ниточки и возможные последствия. И не только из-за его дружбы с Джулианом.

Ноа инстинктивно понимал, что придется пойти на определенные уступки, как только он согласится на повышение. Он прекрасно знал, кто на самом деле главный, даже не говоря ни слова вслух.

В Фолл-Крике начальник полиции играл роль декорации.

Но даже будучи декором, он все равно мог оказывать влияние. Он мог присматривать за людьми, о которых заботился. По крайней мере, так он говорил себе.

Он вспомнил лицо Билли.