— Вы думаете, вам специально все это показали?

— Уверен. И еще один момент, привлекший мое внимание. Когда мы вышли из бетонного подземного штаба и наблюдали как в небо поднимаются боевые бронированные аэропланы, они их называют штурмовиками, я заметил, что это очень серьезное и опасное оружием. Но генерал Оргулов только рассмеялся. Я его спросил, что его так развеселило и он признался, что все то необычное и очень эффективное оружие, которое они используют против нас, старый и давно списанный хлам.

Кайзер аж подпрыгнул.

— Как такое может быть?

— По вооружению они нас очень сильно обогнали, а те аэропланы, бронированные машины на гусеницах, у них уже лет как восемьдесят сняты с вооружения. Он пояснил, чтобы нас стереть в порошок и этого хватит, и даже если нам повезет что-то захватить, и мы это попытаемся изучить и повторить на наших заводах, то будем копировать примитивное и давно устаревшее оружием. Хотя новороссы уже активно обучают русские войска пользоваться этой техникой. И что немаловажно потом за нужные им товары и продовольствие с удовольствием сплавят весь этот старый хлам, валяющийся на складах мобилизационного резерва.

— А настоящее оружие они показали в Константинополе?

— Да, именно так — настоящую мощь, они показали в Константинополе и это был всего лишь ОДИН фронтовой бомбардировщик, который может преодолеть любую систему противовоздушной обороны и сбросить с недостижимой высоты высокоточную самонаводящуюся бомбу огромной мощности на любую цель. Это был намек нам и султану.

Кайзер, в раздражении скривился, но сдержал себя и ненадолго задумался и, по прошествии минуты, опять спросил.

— Что было дальше? Что они хотят? — хотя в голосе его явственно слышались паника и недоумение.

— Меня и остальных генералов посадили в кузов большого грузовика и куда-то везли, причем недолго, но через два часа мы все уже были в Санкт-Петербурге, где имели честь общаться не только с генералом Оргуловым, но и с его Императорским Величеством Николаем II. Сразу скажу, относились к нам, соответственно нашего статуса, не унижали.

— Хорошо. По вам видно, что с вами хорошо обращались. Вы беседовали с генералом Оргуловым и моим кузеном Николаем. Ведь не просто так они вас выкрали, придумав столь хитроумный план. Что же они хотят?

Гинденбург спокойно посмотрел в глаза паникующего кайзера, понимая, что тот ему никогда не простит, что генерал стал свидетелем минуты его душевной слабости.

— Вот тут все просто и одновременно сложно. Они хотят выйти из войны, вернуться к первоначальным границам, настаивают, чтоб прекратили уничтожать сербов, и чтоб французами и британцами мы занимались сами. Ну и конечно русские потребуют какие-то там денежные компенсации, которые будут обсуждаться дополнительно, но именно русские, новороссам на нас откровенно плевать. Они все прекрасно в курсе сколько мы заплатили султану, чтоб он вступил в войну. Поэтому царь Николай и его новый министр иностранных дел считают, что лучше платить им, за то, что они готовы и в состоянии выполнить, чем платить, тем же османам за то, что они не смогут выполнить никогда, хотя деньги возьмут и разворуют.