Альберт Борисович понял ход мыслей собеседника:

– В зомби превращусь?

– Ну да, а может, и нет, тут как повезет, – доктор протянул руку и потрогал лоб профессора, – температуры вроде нет, хороший знак. Но радоваться рано, до завтра будешь под наблюдением и в наручниках.

– А дальше? Если кусаться не начну?

– Беркут решит. Он здесь главный, сегодня его нет. Вот завтра вернется и пообщаетесь.

– А в туалет-то хоть можно? – Хаимович дернул рукой и звякнул металлической цепочкой.

Врач сунул руку в карман олимпийки, достал ключ и отстегнул наручники:

– Горшок там. Выходить из дома тебе запрещено. На улице охрана, дежурство круглосуточное, у нас все строго, так что не дури.

– Я не буйный, – спокойно ответил Альберт Борисович и отправился в уборную.

Через несколько минут профессор вернулся, лег на кровать и самостоятельно защелкнул браслет наручника. Доктор хлопнул себя по толстым ляжкам и поднялся:

– Ну и хорошо. Выздоравливай, в общем. Кормить тебя будут по расписанию. Я вечером зайду еще. Если в сортир потянет, постучи в стену или крикни погромче.

– А с Таней можно еще поговорить?

– С кем?

– С дочкой, – уточнил Хаимович чуть дрогнувшим голосом.

– Ааа… да, я ей скажу, чтобы зашла.

Девочка вернулась через полчаса с подносом, на котором принесла кружку горячего чая, пару кусков хлеба и чашку гречневой каши с тушенкой.

– Вот, дали на кухне. А вечером компот будет из сухофруктов.

Взглянув на еду, Альберт Борисович почувствовал сильный голод. Он не ел уже почти сутки, организм быстро восстанавливался и требовал пищи. Ученый с аппетитом набросился на завтрак, с жадностью слушая все, что рассказывала Таня.

– Я побежала назад. Потом увидела машину, упала, они стали стрелять. Я лежала на дороге и плакала, потом побежала назад к Вам. Но Вы были весь к крови и не дышали, я решила, что вы умерли, и Додж тоже. Но потом он заскулил и поднялся, а вы так и лежали, не шевелились. Но один дядя сказал, что вы еще живы. Они спорили что делать, потом положили вас с машину, а мы с Доджем сели рядом.

– Слушай, а там на входе, правда, охрана? – вдруг неожиданно спросил наставник.