– Эти пять-десять лет еще прожить надо. Тут первую зиму выдержать – уже за счастье, – почесал грязную кудрявую голову Пушкин.

– Лошади нужны, – неожиданно подключился молчавший до этого Хаимович, – за лошадьми – будущее, как не странно это звучит. Наше поколение точно только на лошадях свой век доезжать будет.

Шапи поднял голову и показал профессору большой палец. Бак прихлопнул комара на шее и сказал:

– Да не нашли мы тут лошадей, местные говорили, что было несколько штук. Но то ли сожрали их, то ли разбежались. Дальше надо ехать, по другим деревням, я говорил Беркуту, но он не хочет соляру жечь.

– А вы с Беркутом вместе сюда пришли? – как бы между делом поинтересовался Альберт Борисович.

– Мы все с ним пришли, вместе сидели, – ответил Пушкин и сплюнул под ноги, – а ты сам откуда?

– С Новосибирска мы.

– А чего в такую даль забрались?

– Просто хотели подальше уйти от больших городов. Искали подходящее место в глуши, чтобы перезимовать, – туманно пояснил Альберт Борисович.

Пушкин зевнул, широко раскрыв рот, в котором не хватало пары зубов:

– Ага, ну вот вы и нашли это место. Самое подходящее.

– Да, вы молодцы. У вас хорошо, безопасно, и дочке тут нравится, – с честным лицом соврал ученый.

После обеда мужики поработали еще несколько часов, загрузили полный кузов дров и тронулись в обратный путь. Бак с Хаимовичем сидели на бревнах, подпрыгивая на каждой кочке.

– Ну что, трудно с непривычки? – ухмыльнулся однорукий, разглядывая уставшего как собаку профессора.

– Есть такое дело, спину ломит, – не стал спорить Альберт Борисович.

– Ничего, привыкнешь. Работа, она лечит.

Хаимович не собирался к этому привыкать и долго терпеть такое «лечение». Он тщательно обдумывал план побега. Но для этого требовалось время, чтобы получше узнать местных, изучить их распорядок и найти слабые места. А пока он держался рукой за ветку, чтобы не выпасть из кузова.

Эпизод 74. Жизнь – боль

Эпизод 74. Жизнь – боль

Чернов с трудом спускался с горы, превозмогая боль в бедре. После того, как он выбрался из бункера, то нашел небольшое укрытие, перевязал рану и собрался с силами. Пуля прошла по касательной, повредив лишь кожу и мышцы, кость и сухожилие остались целы. Но бывшему советнику президента боль казалась такой сильной, словно ему оторвало ногу. После того как кровотечение остановилось, Александр спустился к подножью горы и стал размышлять, в какую сторону теперь идти.