— Это я так рад тебя видеть, что кровь от лица отхлынула, а Мими пытается поставить машину в гараж, но там стоит эта старая груда металлолома, так что… — зло пробурчал кузен, переступая порог.

Он пристально поглядел на Виктора и прищурился, словно задумался на секунду, какую именно гадость добавить.

— Кстати, ты ведь знаком с моей невестой? — спросил Сирил. — Конечно, еще раз знакомить вас было бы глупо, учитывая вашу… кхм… несчастливую историю…

Следом за Сирилом в дом вошла девушка. Взяв его под руку, она поглядела на Виктора пустым безразличным взглядом. Казалось, она даже не узнала его. Виктор хотел что-то сказать, хотя бы просто поздороваться, но так и остался стоять с открытым ртом, на радость мстительному кузену.

В этот миг жизнь будто бы ушла из его тела, он словно умер, поперхнувшись своим сердцем.

Как?! Как это возможно?! Честное слово, уж лучше бы вместо нее в дом вошла тетушка Скарлетт. Но это была вовсе не тетушка.

Перед ним стояла Саша.

Глава 7. Котлы на ведьминой кухне

Глава 7. Котлы на ведьминой кухне

Кованая щеколда, скрипнув, сама собой повернулась, после чего поползла вбок, отодвигаясь. Окно распахнулось. Залетевший порыв ветра смахнул с груди Томми клетчатый носовой платок, и мальчик в тот же миг проснулся.

Он открыл глаза и уставился в потолок. Сразу же появилось ощущение, что чего-то не хватает. Не хватало боли… Понял он это мгновенно. И тут же ему вспомнились лихорадка, жар и озноб, которые вчера весь день перетягивали одеяло по имени Томас Кэндл на себя, а еще…

А еще он с ужасом осознал, что именно говорил маме и как себя вел.

«Ох и влетит же! — подумал мальчик. — Но пока я болею, она ничего не сделает. Нельзя выдавать, что я вылечился. А потом, может, она и забудет».

Само собой, Томми знал: мама никогда ничего не забывает. Что же придумать такое, чтобы она поменьше злилась?..

И тут он почувствовал, как в комнате холодно. Мерзкое раннее-раннее утро (а по сути, еще сумерки) лезло в спальню. Окно было распахнуто настежь. Томми поспешно выбрался из постели, чтобы закрыть его, и уже взялся было за раму, но стоило ему бросить взгляд наружу, как он и думать забыл о том, что собирался сделать.

На противоположной стороне улицы стояла женщина в старом пальто и темно-красном берете. Она глядела прямо на него.

Томми вздрогнул. В его голове пронеслась череда образов: его учительница по истории, фотография из дома старухи, дядюшка Джозеф, говорящий о своей прежней семье во мраке библиотеки…

Томми вдруг заметил, как женщина что-то шепчет. В тот же миг ее длинные спутанные волосы всколыхнул ветерок, который сразу же переметнулся на куст сирени у ворот Крик-Холла. Затем он своими невидимыми руками погладил плющ, обвивший стену дома, качнул ветки вяза, растущего под окном, и, сорвав с него несколько бурых листьев, влетел в комнату.