Биггль между тем уже слез с велосипеда и шагнул под черный кованый козырек, в тени которого прятались двери вокзала. Старикашка сложил зонтик и засунул его под мышку. После этого он прислонил велосипед к стене и, воровато оглядевшись, достал что-то из кармана пальто.

— Ага! — воскликнул Виктор. — Вот и связка ключей.

— Какая радость, — проворчала Кристина; она явно сильно на него обиделась.

Мистер Биггль тем временем выбрал один из ключей на кольце и засунул его в велосипедную раму. Виктор мог бы поклясться, что у велосипедов нет ни одной замочной скважины, но старику, судя по всему, было виднее. Пару раз повернув ключ, он подергал тут же будто бы вросший в тротуар велосипед и направился к дверям вокзала.

Виктор подобрался.

— Жди в машине, — велел он сестре.

— Ты что, собираешься туда идти? — удивилась Кристина. — Он тебя заметит!

— Жди в машине, — повторил Виктор, после чего надел шляпу, поднял воротник пальто и вышел под дождь.

Кристина было возмущенно запротестовала, но он уже не слышал — шум ливня все заглушил, а захлопнутая дверь мгновенно оборвала голос сестры, словно кто-то щелкнул выключателем на радиоприемнике.

Здание вокзала встретило Виктора ворчанием и дымной полутьмой.

В зале ожидания толпились стаи прибывших и отправляющихся. Над рядами скамеек висели старые люстры — их тусклый свет не мог проникнуть под шляпы пассажиров, из-за чего лица людей тонули в тенях.

Почувствовав какое-то движение над головой, Виктор глянул наверх и похолодел.

Темные своды здания были сплошь затянуты паутиной, и она разрослась там так сильно, будто зал ожидания уже минимум две сотни лет стоял заброшенным. Виктор различил слегка покачивающиеся и в любой момент грозящие оторваться серые коконы. По паутине ползали, перебирая длинными конечностями, гигантские черные пауки…

Страх тут же отступил, когда Виктор отметил, что перемещаются они по одним и тем же путям, ползают, как заведенные, туда-обратно, зависая ненадолго на одном месте, после чего вновь возвращаются на «маршрут».

«Все ясно, — с облегчением подумал он. — Куклы из папье-маше, передвигающиеся на лебедках. Это же всего лишь украшение к Хэллоуину!»

Вокзал и в целом уже был украшен. На столиках станционного кафе и на витринах лавок разместились ухмыляющиеся тыквы со светящимися глазами, повсюду на ниточках висели летучие мыши, а коричневые кирпичные стены были обильно забрызганы кровью. На скамейках зала ожидания тут и там сидели скелеты в костюмах и при чемоданах: скелет в шляпе; скелет, проверяющий время по карманным часам; скелет, читающий газету… Все они идеально вписывались в вокзальное общество, и если бы не белесые полированные черепа и фаланги, их нельзя было бы отличить от пассажиров.